0
1178
Рубрика: кино

Александра Зайцева

 Не умею писать рецензии и не стремлюсь научиться. Но вот посмотрела и надо сказать. Ну, ок.

Фильм «Текст» (другое название «Бедные мои глаза»).

Есть такая тенденция в отечественном кинематографе – делать серьёзное кино, в котором несломленный маленький человек обнажает изъяны и изломы бытия. Почему-то такое серьёзное кино обязательно мрачное, тёмное, рожи у актёров унылые, темы остросоциальные, а герой обязательно проходит через несправедливость-жертву-искупление, и делает это с надрывом и позой. Короче, в финале зритель вполне может всплакнуть. А что? Россия - она такая, сожрёт любого и не подавится. Жизнь – дерьмо, всюду хтонь и безнадёга. Хотя, чего я только про кино? У нас же и прочие виды искусства смотрят исключительно в эту сторону. Нет безнадёги? Значит, не шедвр, а дешёвая поделка у тебя, автор.

Но ближе к фильму. «Текст» как раз такой, глубокий и трагичный. Ну, таким задумывался. Герой – эдакий Данила Багров в профиль, человек из народа, одиночка, который повидал жизнь со всех сторон (особенно сзади). Как и положено.

И разве нельзя снимать картины о последних героях? Можно. Главное, делать это хорошо. А «Текст» - совсем не хорошо.

Актёрская игра уровня школьной самодеятельности, дырявый сценарий, убогая картинка, попытки нагнетать драму примитивными приёмами, сомнительная постельная сцена как ещё одна попытка удержать зрителя, глупый финал. И фиг бы с ним, если бы фильм не претендовал на некую художественную ценность. А он претендует. Получи, зритель, тонны многозначительности. Мол, тут не фигня, тут страдания, символы, метафоры и большое кино. Видишь, герой весь фильм картиночку малюет? Чувствуешь, какой смыслище в этой картиночке? А про мать? А одни и те же фразы тебе как дебилу постоянно повторяют просто так, что ли? А сцену в канализационном люке ты заценил?..

Нет, спасибо. Я такое не ем. Пластик этот ваш, картон, вторсырьё всякое. Страдайте сами, уважаемые создатели фильма.

И можно бы, наверное, копнуть глубже, разобрать детально, но это как диссертацию писать по стишку Барто о потерянном зайке. Зачем?

 

 

Ксения Комарова

 Я тоже не умею писать рецензии. Но люблю полемику.

Есть мнение, что отечественная литература – это бесконечная тоска, мрак, безысходность и зарубленные топором старушки. И кино стало таким же, подровнялось под литературную основу. Но это объяснение кажется мне слишком простым. Фильмы, как и тексты, откликаются на общественный запрос – есть заказ на треш-комедии, эпическое кино про ВОВ и чернуху. Остальные жанры кое-как теплятся на периферии зрительского внимания, хотя именно там и рождается будущее. То, что актуально, всегда существует на нисходящей линии.

После мощной волны депрессивного кино в 90-х годах в отечественный кинематограф пришли новые темы и новая сентиментальность. По диалектической логике чернуха всплыла через двадцать лет в обновленном виде: это уже не только жизнь дерьмом наизнанку, но и внутренний мир героя в его конфликтности. Пришло время грустных. Данила Багров грустным не был – он просто жил в невыносимых обстоятельствах, демонстрируя подлинную силу духа. Именно поэтому зритель ему верил: казалось, что человек все вывезет, стоит только захотеть. Несмотря на мрак в кадре, в чернухе 90-х было много истинного света и скрытого оптимизма. Теперь не то. Теперь Джокер. Человек сломался, и героем нашего времени становится конченый психопат, в котором образованный, рафинированный горожанин с легкостью узнает себя. Оказалось, что то дерьмо, которое вроде как было снаружи, залилось внутрь и разъело субъективность героя. Обстоятельства могут быть разными – паршивыми, благоприятными, идиллическими – а примириться с жизнью уже нет никакой возможности. Сломана кнопка, которая включала счастье.

Фильм «Текст», конечно, не так хорош, как «Джокер», но поднимает те же темы. Самое главная – существует ли подлинная идентичность, или мы – целиком конструкт, фейковый аккаунт, натянутый на скелет? В чем механизм страдания? Виновато ли общество в том, что человек несчастен?

Глуховский, написавший литературную основу и сценарий, имеет феноменальное чутье на повестку. Если страдание хорошо продается, он будет им торговать, и в этом, я хочу заметить, нет негатива. Главный герой фильма, Илья, начинает как Монте-Кристо: у него все отлично, он молод, силен, любим, а потом по ложному обвинению лишается свободы. Дальше в таких сценариях следует символическая смерть, замена личности и месть. И Глуховский переписывает этот сценарий, делая месть лишь кратким эпизодом и сосредотачиваясь на том, что не описал Дюма: каково быть не собой, присвоить чужой образ. В трейлере, кстати, был жирный намек на мистику, но в фильме ее нет вовсе: в нашем мире стать другим человеком довольно легко – текст выравнивает индивидуальность. Письменная речь отличается от устной не только большей структурностью и хорошей оформленностью, но и тем, что в ней нивелируются различия между людьми. Имитировать чужое письменное поведение не трудно, если ты хорошо владеешь языком.

В сюжете действительно есть натяжки и эмоциональные перегибы. Герой – сплошная боль и обнаженный нерв, люди с ним упорно и туповато переписываются, а красивый этичный поступок в финале выглядит не до конца убедительным. Когда я сидела в кинотеатре, на сцене секса начали похрюкивать задние ряды. Видимо, что-то знакомое увидели. Эпизод действительно получился обнаженно стыдным. Но то, с какой нежностью сценарист и актер вели героя по сюжету, невольно подкупает. Они любили в нем человека, любили его в изломанном виде, потому что именно таким он смог подняться на пик человечности. Счастливый человек эгоистичен, как кошка. Несчастный открывает границы и приглашает на экскурсию по внутреннему аду.

Есть еще один важный момент, который проговаривает фильм, – это то, насколько телефон связан с нашей идентичностью. Вообще очевидно, что там аккумулируется огромное количество личной информации. Была серия в «Черном зеркале», где благодаря постам в соцсети удалось создать куклу, похожую на погибшего человека – с его памятью и сознанием. Телефон – точка уязвимости, открытый лаз в голову. Это намного лучше, чем то, что показано в «Быть Джоном Малковичем». Одно дело подселиться, как паразит, как глист какой-нибудь, другое дело – сыграть в ролевую игру, где ты – не ты, а зажравшийся Петр, мелкий наркоторговец, успешный любовник и будущий отец. Есть ряд фильмов, которые решают тот же вопрос в мистико-комедийном ключе, где герои меняются телами и понимают чувства другого человека: этакая психотерапевтическая метафора про границы и уважение к субъективной воле. Глуховский предлагает трагидраму, в ней понимание того, что в каждом человеке есть правда, делает невозможным справедливую месть, наказание. Герой «Текста» хорош тем, что он, будучи обычным человеком со сложной судьбой, не утрачивает способность любить: проживая вторую жизнь, он сразу создает множество связей с реальностью – так, как делал бы устойчивый и благополучный человек. То есть линия конфликта проходит в плоскости сослагательного наклонения: возможный жизненный сценарий сталкивается с реальным. И поскольку все это структуры большие, чем человек, они его в финале поглощают, трагидрама довольно жестко наказывает героя за ошибку (в данном случае убийство по неосторожности). Там, где Данила Багров может войти в будущее, Илье Горюнову (за говорящую фамилию – фу!) не пролезть.

Нет, фильм не пустой и не картонный. Возможно, слишком сосредоточенный на одной эмоции, в смысловом отношении одноклеточный, но решающий важную проблему – проблему необходимости быть неприглядным собой при искушении благодаря сетям, интернету и переписке стать кем-то другим, более счастливым и влиятельным. Искушение всегда существует на фоне богатства возможностей. Но внутренний ад никуда не денется, какую личину ни натяни.

 

 Следующий фильм - "Граффити" Игоря Апасяна.

Дата публикации: 29 августа 2020 в 13:06