Малые народы и большая драма. Яна, склад и Ленин.

Обычно я не пишу блоги с историями в стиле Прохора, но что-то захотелось. В общем, это все было на самом деле, если и навру, то совсем немного, по дырявости памяти.

Наверное, не имеет смысла называть точную локацию, откуда я происхожу. Пусть каждый думает, что я жил где-то поблизости – не в сказочных краях, а за стенкой, рядом. Потому что эта история и впрямь много с кем случалась и длится прямо сейчас.

В общем, когда я на почте служил дровосеком… (с) ладно, не дровосеком, а бригадиром и не совсем на почте, а на обменнике, куда приходили и откуда уходили бесчисленные коробки и мешки. Наш склад представлял собой внушительных размеров покосившийся мерзлотник и работка в нем, скажем так, без привычки была не сахар – мы шутили, что правильно наши должности называются бухгалтеры-грузчики. Переложить и переписать десять тонн почты могло быть разминкой в начале рабочего дня.

Так, два через два мы составляли документы, принимали, отправляли и складывали пирамидки из мешков и коробок под потолок. Видок при этом был соответствующий – спецовки на вате от холода, рабочие перчатки на резине. Вы знаете, что такое шишка? Иногда идет прорва мелких мешков, в каждом из которых то одна-две коробочки, то пачка писем, уложенные в тканевую синтетическую тряпку. Эти сопли могут летать по всему складу, теряясь и нарушая нам отчетность. Складывать их нужно в круг метра два диаметром, содержимым наружу, мешочным хвостом внутрь. Когда счет пойдет на сотни, над полом поднимется прикольная на вид синяя шишка, устойчивая настолько, что на нее можно залезть.

То есть, нельзя сказать, чтобы наша работка была похожа на что-то престижное, и на нее охотно брали людей второго сорта. В регионах России это надежно вплетается в обиход – когда говорят о человеке, зачем-то считают нужным в самом начале сказать, что «она – эвенка, чукча, татарка, чувашка, калмычка», и название ее народа приклеивается как ярлык. Она из этих, из аборигенов, что с нее взять. Можно стыдиться, можно отрицать, можно не замечать, но нам не понять и сотой доли того, что выпадает малым народам, у которых нет ни своей страны, ни своей земли, чья идентичность и язык это что-то глупое и необязательное, экзотическое, как папуасские танцы с копьем в юбке из травы. Поэтому выдуманный мальчик Абдулло из рассказа, который плохо понимает по-русски и путает Моцарта и Мцыри для меня далеко не повод смеяться, это открытая рана.

Ужасно длинное предисловие, да? С другой стороны, мой блог, хочу – графоманю вдоль, хочу – поперек.

Так вот, пришла к нам девочка 19 лет, коренная. Имя? Пусть зовут Яна. У них до сих пор популярны вычурные имена, раньше чаще встречались европейские, из кино, сейчас стали попроще. Русские считают это смешным – вот дураки, коренную назвали Беллой или Анжеликой. А, между тем, она дьявольски красива, то есть, действительно похожа на бесовку из одного популярного комикса, даже жестами. В ее родословной затесалось поровну русских и местных, а полукровки обычно берут от обоих народов лучшее. Не из похотливых планов, но чисто ради эстетики я сманил ее к себе в смену. Обычная девочка, вчерашний подросток, но уже замужем и с ребенком.

Мы в сменах обычно много болтаем, достаточно неформально и Яна вполне влилась в коллектив. Обедали там же, на складе, практически без отрыва от рабочего процесса. Розыгрыши, шутки, конский ржач. Грузчик пришел с жестокого похмела и заснул на диване – нашли маркер, нарисовали ему усы и подговорили всю смену не признаваться, в чем дело. В зеркало, естественно, бедолага посмотреть не додумался и полдня, пока не привезли рейс, пытался понять, почему на него смотрят, прыскают со смеху, а потом, пытаясь сделать серьезное лицо, утверждают, что все в порядке. Девочке, которая занималась розыском отправлений на компьютер установили обои, точную копию тех, что были, но с нарисованной папкой с названием «что-то там жесткое порно». Полминуты недоумения, когда она заметила и пыталась удалить крамолу, продлили всем присутствующим, и ей в том числе, жизнь добрых лет на пять. Перед обедом – «Валя, мой руки тщательно, я заметил, они у тебя какие-то темные!» Смугленькая Валя, из коренных, смеется вместе с нами. Потому что знает, что это не со зла.

Я сменил около десятка рабочих мест, у меня не бывает выгорания, но часто дует ветер перемен, когда душа требует чего-то радикального. Возможно, это была не самая завидная работа, тягать мешки на складе и гонять грузчиков, но нигде больше я не мог точно сказать, что счастлив на этом месте с этими людьми.

Как-то зашел разговор о школе. Разумеется, я вместе со старшими начал бухтеть о том, что раньше трава была зеленее и ученики относились к учителям с уважением. Рассказал дежурную историю из клан-чата одной мморпг, когда мы, взрослые игроки, встречали девочку с выпускного, расспрашивали, как у нее все прошло (был, что ли, 2010 год) и наивно предположили, что они, наверное, пронесли шампанское. Да, пронесли. Но водку. Естественно, осудили качество современного образования, и в какой-то момент я спросил у Яны, знает ли она, кто такой Ленин.

– Ой, не спрашивай за историю, я музыку слушала.
– То есть, как? Прямо вообще все уроки?
– Ну, мне было неинтересно. Да ладно, у нас никто не слушал.

В школе села, откуда приехала Яна, учителя могли пнуть в зад, когда он шел по классу. Могли сидеть все уроки подряд с наушниками в ушах. Могли перебивать и посылать по известному направлению, если пытался вмешаться. И это не вина подростков, это прямое следствие отношения к ним. Когда их, второсортных аборигенов, приезжает учить белый завоеватель. Вчера он еле как закончил пед, а сегодня брошен в класс к никому не нужным зверятам, которым уже не раз указали их место в этом мире.

У Яны не было ни единого шанса получить высшее образование. У нее никогда не будет хорошей работы. Поэтому она будет спиваться в среде таких же, как она и в тридцать будет выглядеть на пятьдесят, а в пятьдесят будет уже глубокой старухой. В соцсетях белые варвары ей станут периодически писать – проваливай, понаехавшая, и рассуждать в комментариях, как «они плодятся», а, если узнают о том, что Яна понятия не имеет, кто такой Ленин, то животики надорвут со смеху.

Я не представляю, что нужно сделать, чтобы исправить это. Говоря начистоту, я сомневаюсь, что это вообще можно исправить, десятки малых народов уже обречены, лишены языка, культуры и даже права на сколько-нибудь нормальную жизнь. Это просто нужно понимать, помнить и с этим жить. Нацизм не нужно искать у соседей, его можно найти прямо в зеркале.