Рубрика «Индивидуальный подчерк».Выпуск 101.Юваль Ной Харари. " Sapiens. Краткая история человечества ". Часть первая.

***
...На самом деле чем больше мозг, тем больше затраты для всего тела. Таскать его повсюду за собой нелегко, особенно вместе с массивным черепом. Еще труднее этот мозг прокормить. У Homo sapiens 2–3% общего веса приходится на мозг, но в состоянии покоя мозг потребляет до 25% всей расходуемой телом энергии. Для сравнения: у других приматов мозг в состоянии покоя довольствуется всего лишь 8% общих резервов. Древние люди дорого платили за увеличенный мозг: во-первых, они тратили больше времени на поиски пищи, а во-вторых, у них слабели мышцы. Словно правительство, направляющее деньги на развитие образования, а не армии, люди отнимали энергию у бицепсов и отдавали ее нейронам, а это не лучшая стратегия для выживания в саванне. Ученый спор с человеком шимпанзе не выиграет, а вот разодрать его на части может запросто.
***
...Прямохождение сузило бедра, а значит, и родовые пути, в то время как головы младенцев увеличились. Смерть в родах сделалась основной опасностью для самок нашего вида. Женщины, рожавшие младенцев недоношенными, пока череп еще сравнительно невелик и мягок, имели больше шансов на выживание и производили на свет больше детей. Таким образом, естественный отбор начал поощрять преждевременные роды. На фоне других животных человеческие младенцы рождаются «недопеченными»: многие жизненно важные системы у них еще не развиты. Жеребенок вскоре после рождения готов бежать рысью, месячный котенок может расстаться с матерью и сам добывать себе пищу, а дитя человеческое еще много лет остается беспомощным, зависимым от старших, которые его кормят, защищают и обучают.
***
...Древние каменные орудия использовались главным образом для того, чтобы разбивать кости и добираться до мозга. Некоторые ученые считают, что такова и была экологическая ниша человека. Подобно тому как дятел специализируется на извлечении насекомых из древесных стволов, так и древние люди специализировались на извлечении костного мозга. Почему именно на этом? Что ж, представьте себе: на ваших глазах стая львов затравила и сожрала жирафа. Вы терпеливо ждете в сторонке. После львов настает черед гиен и шакалов — вам и с ними драться не по силам. Они обгладывают кости, и только тогда человеческое племя решается подойти к скелету. Люди настороженно оглядываются по сторонам и принимаются за то, что им осталось.
***
Освоение огня создало первую пропасть между человеком и прочими животными. Все животные зависят только от своего тела — от крепости мускулов, размера зубов, размаха крыльев. Они умело используют воздушные и морские течения, однако не умеют управлять силами природы и изначально ограничены особенностями своего физического строения. Так, орлы ловят поднимающиеся от земли теплые воздушные потоки, раскрывают огромные крылья и позволяют течению поднять себя ввысь, но орел не распределяет воздушные потоки так, как ему удобнее, и максимальная подъемная сила всегда точно пропорциональна размерам его крыла.
Когда люди овладели огнем, они получили в свое распоряжение управляемый и практически неограниченный ресурс. В отличие от орла человек сам решает, где и когда зажечь огонь, и он научился использовать его в самых разных целях. Самое главное: сила огня отнюдь не определяется формой, устройством или мощью человеческого тела. Слабая женщина, имея кремень и кресало или горящую палку, способна за несколько часов сжечь лес. Освоение огня стало предвестием будущего: это был первый шаг к созданию атомной бомбы, и не такой уж маленький шаг.
***
...Язык, гласит одна из теорий, родился из любви посплетничать. Homo sapiens — животное общественное. Мы выживаем и размножаемся благодаря постоянному взаимодействию. Людям недостаточно знать, где бегают львы и бизоны, им гораздо важнее выяснить, кто в племени кого ненавидит, кто с кем спит, кто надежен, а на кого положиться нельзя.
***
...В результате когнитивной революции сапиенсы начали объединяться в более крупные и стабильные группы. Значительную роль тут сыграло умение сплетничать. Но и у сплетни есть свои ограничения. Социологические исследования показали, что предел «естественных» размеров группы, которую объединяет сплетня, — около 150 особей. Люди не могут сблизиться более чем со 150 представителями своего вида и с удовольствием посплетничать о них.
Даже сегодня критический порог для организационной деятельности человека ограничен примерно этим магическим числом. В таких пределах компании, социальные сети, общественные организации и военные подразделения могут действовать на основе близкого знакомства и сплетен. Нет надобности в формальной иерархии, званиях и правилах поддержания порядка [4]. Взвод из 30 солдат и даже рота из 100 может отлично функционировать благодаря своим внутренним связям, не нуждаясь во внешней дисциплине. Пользующийся уважением сержант становится «королем», и к нему прислушиваются даже офицеры. Семейный бизнес будет развиваться и процветать без совета директоров, гендиректора и бухгалтерии.
Но стоит преодолеть порог в 150 человек, и прежние структуры перестанут работать. Невозможно управлять дивизией из тысяч солдат, словно взводом. Успешный семейный бизнес сталкивается с кризисом, когда разрастается и приходится нанимать много сотрудников. Если в этот момент не удается перестроиться, компания обычно разоряется.
***
...В 1789 году французы чуть ли не за ночь переключились с мифа о божественном праве королей на другой миф — о власти, принадлежащей народу. Со времен когнитивной революции сапиенсы обрели способность быстро пересматривать свое поведение, приспосабливая его к меняющимся нуждам. Таким образом культурная эволюция перешла на полосу обгона, обойдя заторы на пути эволюции генетической. На этой полосе Homo sapiens быстро опередил и прочих животных, и другие виды людей именно в способности к сотрудничеству.
***
...И в этом оказался ключ к успеху Homo sapiens. В драке один на один победителем, скорее всего, вышел бы неандерталец, но в споре сотен и тысяч у неандертальцев не было бы и доли шанса. Неандерталец умел сообщать своим сородичам, где таится лев, но не умел передавать — и перекраивать — предания о духах предков. Поскольку неандертальцы не обладали способностью сочинять — они не могли и эффективно сотрудничать большими группами, приспособить социальное поведение к быстро меняющимся обстоятельствам.
***
Примерно за 13 тысяч лет до н.э., когда люди питались дикими растениями и охотились на диких животных, в Иерихонском оазисе Палестины могла прокормиться кочующая группа примерно из ста особей — здоровых и, по-видимому, довольных. Около 8,5 тысячи лет до н.э., когда на смену диким растениям пришли пшеничные поля, тот же оазис уже поддерживал жизнь тысячи человек — правда, уже стесненную, полуголодную и нездоровую.
Успех эволюции вида измеряется не наличием или отсутствием голода или болезней, а количеством повторений его ДНК в следующем поколении. Подобно тому как успех компании измеряется количеством долларов на счете, так и эволюционный успех вида измеряется числом носителей данной ДНК. Если носителей ДНК не остается, это означает, что вид вымер, как отсутствие денег на счете означает, что компания обанкротилась. Если же носителей ДНК много, значит, для этого вида эволюция идет в правильном направлении. С этой точки зрения 1000 особей всегда лучше, чем 100. И в этом суть аграрной революции — в появлении гораздо большего числа представителей Homo sapiens, живущих в худших условиях.
***
...За последние десятилетия люди изобрели всяческую бытовую технику, существенно экономящую время: стиральные машины, пылесосы, посудомойки, а также мобильные телефоны, компьютеры, Интернет. Предполагалось, что жизнь станет приятнее и спокойнее. Раньше приходилось, написав письмо, класть его в конверт, покупать марку, нести письмо как минимум до почтового ящика. А потом проходили дни и недели, а то и месяцы, пока дождешься ответа. Ныне я печатаю электронное письмо, отправляю его на другой край света, и, если адресат сейчас тоже сидит перед компьютером, минуту спустя он уже отреагирует. Вот сколько времени и усилий я сэкономлю — но могу ли утверждать, что моя жизнь и впрямь сделалась приятнее и спокойнее?
Вот уж нет. В эпоху «бумажной почты» люди писали письма лишь тогда, когда требовалось сообщить нечто действительно важное. Они не бросали на бумагу первые пришедшие в голову мысли, а тщательно продумывали, что нужно сказать и как это сформулировать. И на ответ рассчитывали столь же продуманный. Обычный человек за месяц отправлял и получал примерно с полдюжины писем, и никто не чувствовал себя обязанным отвечать в ту же минуту. Сегодня я каждый день получаю не полдюжины, а полсотни писем, и все ждут от меня немедленного отклика. Мы хотели сэкономить время, а вместо этого переключили беговую дорожку на следующую скорость, понеслись в десять раз быстрее, и наши дни больше прежнего наполнены хлопотами, мы все больше нервничаем и не контролируем происходящее.
***
...Излишки пищи оказались топливом прогресса. Благодаря им зародились политика, войны, искусство и философия. За счет них возведены дворцы и крепости, памятники и храмы. Вплоть до недавних поколений 90% человечества составляли крестьяне, которые поднимались спозаранку и днями напролет трудились в поте лица. За счет произведенных ими излишков неплохо кормилось незначительное меньшинство: цари, чиновники, воины, жрецы, художники и мыслители — те, чьи деяния наполняют учебники истории. Историю делали очень немногие, а все остальные тем временем пахали землю и таскали ведрами воду.
***
...Нам не составляет труда признать мифом Кодекс Хаммурапи, но противно слушать, что и права человека — миф. Если люди осознают, что права человека существуют только в их воображении, — не распадется ли общество? Вольтер говорил: «Бога нет, однако не вздумайте сказать об этом моему слуге, а то он меня зарежет ночью». Хаммурапи мог бы теми же словами отстаивать свой иерархический принцип, а Томас Джефферсон — аксиому о правах человека. У Homo sapiens от природы нет никаких неотчуждаемых прав, как нет их у пауков, гиен и шимпанзе. Однако не стоит сообщать это слугам — не то прирежут нас ночью.
***
...Ту информацию, что хранится непосредственно в голове человека, востребовать нетрудно. У меня в мозгу накопились миллиарды байтов, и все же я могу почти мгновенно назвать столицу Италии, затем рассказать, что я делал 11 сентября 2001 года, и воспроизвести маршрут от моего дома до университета. Как именно мозг справляется с подобными заданиями, до сих пор остается тайной, но всем известно, что поисковая система мозга чрезвычайно эффективна — за исключением тех случаев, когда нужно выяснить, куда запропастились ключи от машины.
***
...Есть хорошее выражение: «Биология разрешает, запрещает культура». Природа охотно открывает перед нами самый широкий спектр возможностей. Но культура принуждает людей ограничиться лишь некоторыми и отказаться от всех остальных. Биология позволяет женщинам иметь детей — некоторые культуры принуждают их к реализации этой способности. Биология дает мужчинам возможность получать сексуальное удовлетворение друг с другом — некоторые культуры запрещают им реализовать эту возможность.
Культура обычно твердит, что запрещает лишь противоестественное, однако с биологической точки зрения противоестественного не существует. Все, что возможно, по определению естественно. Неестественное, нарушающее законы природы поведение попросту не могло бы осуществиться, его и запрещать нет смысла. Ни одно общество не попыталось запретить мужчинам совершать фотосинтез, женщинам — бегать быстрее скорости света или отрицательно заряженным электронам притягиваться друг к другу.
***
Как же вышло, что вид, чье выживание в первую очередь зависит от сотрудничества, допустил к власти наименее способных к сотрудничеству особей (мужчин), а умеющих кооперироваться женщин поставил в подчиненное положение? Это — ключевой вопрос гендерной истории, и пока что ответа на него у нас нет. Быть может, все предположения неверны. Быть может, самцы вида Homo sapiens отличаются вовсе не физической силой, агрессивностью и склонностью к конкуренции, а развитыми социальными навыками и большей склонностью к сотрудничеству? Пока мы этого не знаем.
***
...Средние века так и не смогли примирить идеалы рыцарства и христианства, и современный мир тоже не сумеет вполне объединить свободу и равенство. И это не подлежит исправлению. Такие противоречия — обязательный элемент любой человеческой культуры. Это двигатель креативности, динамического развития нашего вида. Подобно тому как два мотива, сталкиваясь в контрапункте, подвигают вперед развитие музыкальной темы, так и разногласие наших мыслей, идей и ценностей побуждает нас думать, критиковать, переоценивать. Стабильность — заповедник для тупиц. Вы можете вспомнить хотя бы одно великое произведение искусства, в котором отсутствует конфликт?
***
...Но почему же китайцы, индийцы, арабы, испанцы — представители столь разных культур, почти ни в чем друг с другом не согласные, — разделяли веру в золото? Почему не случилось так, что испанцы поверили в золото, арабы в ячмень, индийцы в раковины каури, а китайцы — в рулоны шелка? Ответ знают экономисты: как только между двумя регионами возникает торговля, цены на импортируемые и экспортируемые товары регулируют спрос и предложение. Чтобы понять, как это происходит, поставим мысленный эксперимент. Представим себе, что на тот момент, когда между Индией и Средиземноморьем устанавливается регулярный обмен, индийцев нисколько не привлекает золото, иными словами, для них оно ничего не стоит. А для жителей Средиземноморья золото — желанный символ высокого статуса, и его цена очень высока. Что же произойдет?
Купцы, возившие товар из Индии в Средиземноморье и обратно, быстро заметили бы разницу в цене золота. Чтобы обогатиться, они стали бы задешево скупать золото в Индии и дорого продавать его в Средиземноморье. Соответственно, в Индии спрос на золото начал бы стремительно расти, то есть поднялась бы и цена, а в Средиземноморье спрос оказался бы удовлетворен, и цена снизилась бы. Довольно быстро и в Средиземноморье, и в Индии установилась бы одинаковая цена желтого металла. Иными словами, вера средиземноморцев в золото передалась бы и жителям Индии. Даже если сами индийцы так и не научились бы использовать золото, самого факта, что в Средиземноморье оно пользуется спросом, было бы достаточно, чтобы повысить на него цену в Индии.
Точно так же вера других в раковины каури, в доллары или электронные цифры укрепляет нашу веру в такую валюту, даже если все остальные убеждения этих людей мы презираем, ненавидим или высмеиваем. Христиане и мусульмане враждовали на религиозной почве, но разделяли общую веру в деньги. Религия требует от нас поверить в нечто, а деньги — поверить в то, что другие люди верят в нечто.
***
...Идея править миром во имя блага всех жителей Земли была новой, поразительной, может быть даже противоестественной. Эволюция одарила Homo sapiens, как и всех социальных млекопитающих, ксенофобией. Сапиенсы заведомо делят человечество на своих и чужих. Свои — такие же, как ты да я, они говорят на одном языке с нами, разделяют нашу веру и обычаи. Свои отвечают друг за друга и не отвечают за чужих. Разграничение соблюдается всегда, мы и они не соприкасаемся и ничем друг другу не обязаны. Мы не хотим видеть их на нашей земле и не желаем знать, что происходит на их территории. Да и люди ли они вообще? В Судане живет народ, который называет себя «динка» — это слово буквально значит «люди», а кто не динка — тот и не человек. Злейшие враги динка — племя нуэр. Что означает слово «нуэр» на языке этого племени? «Изначальные люди». А за много тысяч километров от Судана, в ледниках Аляски и Северо-Восточной Сибири, живут юпики. Знаете, что означает это слово на юпикском языке? Вы уже догадались: «настоящие люди».
***
1. Религия — это единая система норм и ценностей, а не отдельная традиция или верование. Стучать по дереву, призывая удачу — не религия. Даже вера в реинкарнацию не является религией, поскольку не устанавливает определенные стандарты поведения.
2. Чтобы считаться религией, система норм и ценностей должна заявлять, что в ее основе лежат сверхчеловеческие законы, а не человеческие решения.
Футбол — не религия. Хотя в нем есть правила, ритуалы, забавные суеверия, но всем известно, что люди сами изобрели футбол, а ФИФА может в любой момент принять решение расширить ворота или изменить правила офсайда.
***
...Монотеистические религии под грохот фанфар выгнали весь пантеон в дверь, но боги тут же пролезли в окно. Так, культы поклонения пантеону святых, созданному христианством, мало чем отличаются от культов языческих богов.
Как Юпитер оберегал Рим, а Уицилопочтли империю ацтеков, так у каждого христианского королевства появился собственный святой покровитель, помогавший ему справляться с трудностями и побеждать в войнах. Англию защищал святой Георгий, Шотландию — святой Андрей, Венгрию — святой Стефан, Францию — святой Мартин. Города и деревни, профессии, даже недуги — везде свой святой. Милан надеялся на святого Амвросия, а за Венецией присматривал святой Марк. Святой Флориан покровительствует трубочистам, а святой Матфей выручает из беды сборщиков налогов. Страдая от головной боли, следует обратиться к святому Агапию, а при зубной боли нужно не к нему, а к святой Аполлонии.
Христианские святые не просто похожи на старых языческих богов — они и есть эти же самые боги в новом обличье. Например, до принятия христианства верховной богиней ирландских кельтов была Бригид. При крещении страны окрестили и Бригид, которая превратилась в святую Бригитту, поныне самую чтимую святую католической Ирландии.
***
...Значительное число ученых считает культуру своего рода ментальной инфекцией, паразитом, который поселяется в организмах людей. Биологам такие паразиты хорошо известны — например вирусы. Они живут в теле своего носителя, размножаются, передаются от одного живого существа к другому, кормятся за счет своего «хозяина», отнимают силу, порой даже убивают его. Паразиту от носителя требуется одно: чтобы тот продержался до передачи его другому носителю, а там пусть хоть умрет. И точно так же поселяются в головах людей культурные представления. Они размножаются, передаются от человека к человеку, ослабляя своих носителей, а порой даже убивая. Некая идея — например, вера в заоблачный христианский рай или коммунистический рай на Земле — побуждает человека положить все силы на распространение этой веры, пусть даже ценой своей жизни. С этой точки зрения культура — не заговор одних людей для эксплуатации других (как склонны утверждать марксисты), а заражение ментальными паразитами, которые заводятся случайно и сами эксплуатируют всех, кто заразится.
Этот подход иногда называют «меметикой». Данная концепция предполагает, что эволюция культур подобна эволюции видов. Но если биологическая информация передается с помощью репликации генов, то культурная — с помощью репликации культурно-информационных элементов, получивших название мемов [66]. Укрепится и восторжествует та культура, которая успешно репродуцирует свои мемы — а на пользу носителям или за их счет, это совершенно не важно.