|
Блоги - раздел на сайте, в котором редакторы и пользователи портала могут публиковать свои критические статьи, эссе, литературоведческие материалы и всяческую публицистику на около литературную тематику. Также приветствуются интересные копипасты, статические статьи и аналитика!
314 |
Фёдор Иванович Тютчев (23 ноября [5 декабря] 1803 — 15 [27] июля 1873) – одна из самых загадочных и многогранных фигур русской литературы XIX века. Его творчество, охватывающее почти полвека, продолжает пленять чтения, сочетая в себе философскую философию, искреннюю лирику и тончайшего языкового мастерства. Тютчев сумел отразить в своих стихах сложное движение легкой души, одновременно зафиксировав драматизм эпохи, в которой он жил. В наши дни его поэзия не способствует повышению актуальности, оставляя при себе пристальное внимание литературоведов и вдохновение для ценителей высокой литературы.
Природа в поэзии Тютчева – это не просто фон, самостоятельный герой, носитель сложных философских идей. В его стихах космос и земля, хаос и порядок предстают как неразрывные элементы мироздания. Знаменитое стихотворение «Силентиум!» является гимном тайны бытия и человеческого духа, подчеркивая, что сущность мира лежит за пределами слов и понятий:
«Молчи, скрывайся и таи
И чувства, и мечты свои –
Пускай в душевной заботе
Встают и заходят одно,
Как звёзды в ясные ночи, –
Любуйся ими – и молчи».
Здесь природа связана с земным шаром человека, становясь символом вечной гармонии и современного одиночества.
Любовная лирика Тютчева – это одна из самых тонких и проникновенных страниц русской поэзии. Его знаменитый цикл стихов, посвященный Елене Александровне Денисьевой (так называемые «Денисьевские стихотворения» ), является трагическим повествованием о любви, обреченной на страдания. Одно из главных событий цикла «О, как убийственно мы любим» влечет за собой сложные чувства: страсть, раскаяние, нежность и осознание разрушительной силы любви:
"О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей,
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу милей!"
Эти строки демонстрируют универсальность: в них любовь проявляется не только как счастье, но и как сила, способная изменить судьбу.
Тютчев был не только поэтом, но и глубокомысленным публицистом, его взгляд на историю и политик часто находили отражение в стихах. В таких произведениях, как «Русская земля» , «Славянская ночь» , он размышлял о миссии России во всемирном процессе, о вечной территории Востока и Запада. Им было свойственно ощущение хрупкости мира и ответственности России за сохранение духовных ценностей.
«Умом Россию не понять,
Аршином общего не измерить:
У нее особенная статья –
В России можно только верить».
Эти строки, ставшие афоризмом, отражают не только личные убеждения поэта, но и дух его времени.
Тютчев точно передал человеческое возмещение перед лицом вечных вопросов бытия. В его стихах ощущается тревога перед хаосом, попытка осознать смысл жизни и смерти. Его произведения перекликаются с современными философскими идеями, находя отклик у людей, ищущих ответы на вопросы о месте человека в мире.
Многие образы и образы Тютчева актуальны в XXI веке: это природа как отражение человеческих переживаний, любовь как мотив трагедии, размышления о судьбе народов. Эти темы универсальны, и потому стихи Тютчева находят отклик в сердцах новых народов.
Поэзия Тютчева ценится за музыкальность, точность и красоту языка. Его строки, даже спустя годы, звучат свежо и выразительно, являясь образцом высшего поэтического мастерства.
Фёдор Иванович Тютчев – поэт, который всегда будет современен. Его стихи, наполненные философской мудростью, защищают чувство красоты и драмой души, остаются актуальными и вдохновляющими. Сегодняшний читатель, обращаясь к Тютчеву, не только погружается в удивительный мир русской классики, но и находит ответы на вопросы, которые волнуют человека в любом эпохе.
Разглядел таки, зараза.
Чешешь, как по писанному. Остался только вопрос «зачем». Шучу. И его тоже нет. Остались только усы. Сам знаешь с чем. |
Вот тоже загадка — что значит «разбираться в поэзии». Для того, чтобы классифицировать авторов по какому-либо признаку, достаточно быть библиотекарем средней руки, а по жизни вообще мудаком. Вся эта каталогизация и эстетизация искусства хороша для умения быстро найти нужную книгу на полке. А знание имеет место быть там, где существуют инструкции.
Наши любимые классики стали классиками не потому, что важно толкались в дверях истории и показали, насколько они круты. Они стали классиками, потому что предоставили продукт, пищу для ума. Его можно употребить, и он что-то даст. Сытость, укрепление сердечной мышцы, гармонизацию цнс посредством закрытия гештальтов и многое другое. Если я захочу читать Тютчева, то клал я в три вонючие на то, какую нишу он занимает в искусстве. Я хочу это съесть, и инструкции мне не понадобятся, т.к. я в любом случае не отравлюсь. Кстати, Тютчев это тот пример, когда мы знакомы с творчеством заочно. Вряд ли кто-то всерьез, для себя решит читать его собрание сочинений. А если и решит, то вряд ли найдет хоть пару строк, которые не слышал ранее. Тютчев теперь всасывается с молоком, и на любой заводской этикетке мелким шрифтом. |
https://youtu.be/GGVRpiyKZMU?si=Zj3-eDSFxQqSenmo вот я спонтанно визуализировал это стихотворениеТютчева
|
А ведь действительно...((
Мы тут повысказывались о гении, выразили почтение, поумничали (даже поспорили) — а того, что ИИ довольно грубо исказил великие строки и не заметили. Вот уж поистине, устами Фёдора Ивановича: Взрывая, возмутишь ключи, Питайся ими — и молчи… Или Не рассуждай, не хлопочи!.. Безумство ищет, глупость судит. |
«Молчи, скрывайся и таи
И чувства, и мечты свои – Пускай в душевной заботе Встают и заходят одно, Как звёзды в ясные ночи, – Любуйся ими – и молчи». «Умом Россию не понять, Аршином общего не измерить: У нее особенная статья – В России можно только верить». Вроде у Тютчева не совсем так написано. |
перевод Набокова навсегда кайфологичен.
Speak not, lie hidden, and conceal the way you dream, the things you feel. Deep in your spirit let them rise akin to stars in crystal skies that set before the night is blurred: delight in them and speak no word. How can a heart expression find? How should another know your mind? Will he discern what quickens you? A thought once uttered is untrue. Dimmed is the fountainhead when stirred: drink at the source and speak no word. Live in your inner self alone within your soul a world has grown, the magic of veiled thoughts that might be blinded by the outer light, drowned in the noise of day, unheard… take in their song and speak no word. |
Ну сейчас много ушлых компиляторов развелось (Д.Лихачев образованцами таких называл), подсовывают те же крабовые палочки ( литературные)имитация, и какая-то гадость с усилителями вкуса, даже кот зарывательные движения делает
|
М-да…
Смешно, когда мнят себя классиками, играя в крестики-нолики Ещё смешнее, что обиделись и хамите. Но не смешно, когда высокомерно издеваются над настоящими поэтами — синдром Моськи, знаете ли. Я никогда не утверждала, что блестяще разбираюсь в поэзии, но не думаю, что это можно безапелляционно утверждать и про Вас — всё относительно. Поэтому практически не комментирую Ваши тексты — себе дороже)). Но и Вам не стоит хозяйничать на плохо изученной территории, называя причастия наречиями и глаголами. |
Еще вот на это не ответил, сори: «Зачем писать отсебятину, анализируя классику?»
Во-первых, я сам классика — имею право, присвоенное мне самим собой. Во-вторых, вы упрекаете меня в том, в чем сами грешны. Вы же пишите отсебятину о поэзии в целом, и я вас в этом ни разу не упрекнул. Если упростить, вы мне сказали: не надо писать то, в чем не разбираетесь. Упрощаю и ответ: вы же не разбираетесь в поэзии совсем, но комментируете. |
Это как в анекдоте про синий цвет Красной площади и расстреле правительства. То есть с остальным вы согласны?
Не делайте вид, что не поняли. Смешно читать про краткие прилагательные. Не сильно умен — в сторону Тютчева. Обыкновенный, на мой взгляд, политический мракобес. Мандельштаму я таких слов не сказал бы, так как тот, как мне кажется, в стороне от понятий умный-не умный. То, что я читал у Надежды — беспрецедентно. В ее описаниях я вижу человека, у которого просто отсутствует головной мозг. Осипа имею ввиду. Кого мне искренне жаль — Надежду. Несчастную умницу. Пушкин и конкуренты. Надеюсь, вы имели ввиду, что конкурентов нет в России, а не вообще. У Пушкина очень слабая любовная лирика, примитивная. Блок здесь на голову сильней. Онегин — ничего. Неоконченный роман. Рассказы — дворянские безделушки. То, что не поняли про Тынянова — не удивительно. В тексте ж сказано: «Далее неразборчиво», |
Да, и непревзойдённое «Silentium!», и знаменитое четверостишье написанное, по легенде, на салфетке во время какого-то приёма:
«Умом Россию не понять...» О поэте вообще вспоминают, что в ту минуту, когда созвучиями нужно было высказать какую-то мысль, он набрасывал строки на клочке бумаги, а потом ронял на пол, порой забывая о них. Многие его тексты дошли до нас, только благодаря друзьям и дочери, записавшим их. Парадоксально, что Ф.И.Тютчев считал главным делом своей жизни дипломатию, но в историю вошел именно как поэт. Хотя сам вовсе не стремился к этому — Тургеневу, например, стоило большого труда выпросить у Тютчева тетрадку его стихотворений для «Современника»… |
Впрочем, мой обожаемый Верлен тоже был не сильно умен.«тоже» — это в сторону Тютчева или Мандельштама кивок? Какая строгость в пунктуации (точка с запятой, где любой другой поставил бы запятую) и в рифмовке: наречие-глагол, существительное-глагол. И это в то время, когда можно было не заморачиваться, так как конкурентов нет.Во-первых, и «любой другой» вовсе не обязательно поставил бы запятую, поскольку мысли в этом бессоюзном пр-ии разные. Во-вторых, не согласна с определениями «наречие-глагол, существительное-глагол»- это что ещё за неизвестные науке звери? «Недвижим» и «странен» — это краткие ПРИЛАГАТЕЛЬНЫЕ, «ранен» — кр.причастие (в составных именных сказуемых), зачем писать отсебятину, анализируя классику? Конкурентов у Пушкина сейчас нет, а тогда так далеко не считали)). И уж совсем не поняла, в чём именно «неразборчиво» согласились с Тыняновым...? |
«Мимо Федора Ивановича пройти не мог. Большой поэт, и он точно всегда современен. Бывало, утопал поспешно в любовной лирике, но и делом занимался.
Чту эти его стихи: «Уж не пора ль, перекрестясь, Ударить в колокол в Царьграде?» Пожалуй, современно. Или: Москва, и град Петров, и Константинов град — Вот царства русского заветные столицы… Но где предел ему? и где его границы… Семь внутренних морей и семь великих рек… От Нила до Невы, от Эльбы до Китая, От Волги по Евфрат, от Ганга до Дуная… Вот царство русское… и не прейдет вовек, Еще современнее. Но где-то я читал похожее, попадалось… от Эльбы до Китая…можем по второй?…нет, не то…Берлин за три кружки?…нет, но что-то очень знакомое. А! Осип! На Красной площади всего круглей земля, И скат ее твердеет добровольный для, Откидываясь вниз, где в ниве ржа от «Нив», До рисовых полей, покуда Сталин жив. Вариант последней строки недавно нашли в архивах: «До рисовых полей, покудова любимый Сталин жив». Впрочем, мой обожаемый Верлен тоже был не сильно умен. Помню в его записках, как он радовался, когда великолепные французы вломили по первое число то ли каким-то там швейцарцам, то ли австрийцам. Эх. Но поэт – мое почтение. Что еще о Тютчеве? Не гнушался глагольных рифм, как-то: хлопочет-хохочет, злится-стучится, летит-золотит, уродовал деепричастные обороты словами типа «захватя» вместо «захватив», и прочая, и прочая. Скажут – дело для силлабо-тонической русской поэзии обычное, но вот Пушкин. Тоже тот еще мыслитель, однако Недвижим он лежал, и странен Был томный мир его чела. Под грудь навылет был он ранен; Дымясь, из раны кровь текла. Какая строгость в пунктуации (точка с запятой, где любой другой поставил бы запятую) и в рифмовке: наречие-глагол, существительное-глагол. И это в то время, когда можно было не заморачиваться, так как конкурентов нет. И здесь я согласен с Тыняновым…» — далее неразборчиво |
Тютчев, тоже наше всё. Будет всегда современен в первую очередь — из-за темнот в текстах.
Один текст, написанный в разные годы: Когда сочувственно на наше слово Одна душа отозвалась — Не нужно нам возмездия иного, Довольно с нас, довольно с нас… 1866 г. Нам не дано предугадать, Как слово наше отзовется, — И нам сочувствие дается, Как нам дается благодать. 1969 Юрий Кублановский о Тютчеве: «Сама суть тютчевского мирочувствования антиномична пре- жде всего. В тигле его личности сплавляются и приобретают новое качество, казалось бы, несовместимые и неспаянные “элементы”: самозабвение и эгоизм, идейная горячность и капризный снобизм, определенная интеллектуальная дисциплина и лень, аналитичная мудрость и фантастический утопизм, взгляд “со звезды” и горячая заинтересованность политика…» Ф. И. Тютчев: «Ах, какая мука, когда не можешь найти слова, чтобы передать мысль…» |