Рубрика «Индивидуальный подчерк». Выпуск 121 (специальный новогодний). Ли Бо. Лирика.

***

Осенней ночью причалил у переправы Баньцяо, при луне в одиночестве пью вино, тоскуя по Се Тяо

Что там на небе?.. Ночные просторы пусты.

Яшмовый шнур — две звезды, что летят с высоты

Наискосок до старинных дворцовых руин,

Ярко сияют, во тьме озаряя Цзиньлин.

Древние воды как прежде светлы, словно шелк,

Чистый поток этой ночью холодной умолк,

Только струится сиянье закатной луны,

Отмели инеем утренним облечены.

С кем у Баньцяо напиться мне на берегу?

Древних поэтов, увы, я призвать не могу.

Славного друга Се Тяо

уже не вернуть…

Чарку пролью, горьким духом исполнится грудь.

***

В Цзиньлине на постоялом дворе оставляю на память провожающим

Закружится ивовый пух на ветру,

                         ароматом наполнит трактир…

Красавицы местные цедят вино

                         и гостей зазывают на пир.

Гуляки Цзиньлина заходят проститься

                         со мной, ну и выпить вина,

И ехать пора, но никто не уходит,

                         и каждый пьет чашу до дна.

Скажите, друзья: вот река, что течет

                         на восток, но сравнятся ли с ней

Те чувства, что мы ощущаем, прощаясь,

                         ужели они не сильней?

***

В Гуанлине дарю на прощание

С нефритовой флягой,

                         налитой прекрасным вином,

Тебя провожаю,

                         прошли уже сколько вдвоем.

У ивы плакучей

                         привяжем своих лошадей,

Пред дальней дорогой

                         ты чарки полнее налей.

Прозрачные реки

                      струятся до края земли,

Зеленые горы

                         ты видишь у моря вдали.

Так развеселимся,

                         и в путь провожу я тебя…

А что за нужда,

                         опьянев, расставаться скорбя?

***

Как прекрасны сегодня и ветер, и солнце с утра,

Только завтра, боюсь я, настанет иная пора.

Но еще улыбается ветер весенний пока,

Почему же никак не оставят печаль и тоска?

Хоть и тысячу золотом — за опьяненье отдам,

Разве стоит стремиться к другим удовольствиям нам?

Лишь невежды упорны, глупцы — черепице под стать,

Смогут гибкие, свиткам подобные, мудрыми стать.

Так что, выпей вина поскорей, чтоб тоска унялась,

Чтоб не быть, как один в колее пересохшей карась.

***

Сиянье луны, словно иней лежит, не смести;

Скитальца тоску описать невозможно в пути.

Одежды осенние белой росой пленены,

Витающие светлячки в разнотравье видны…

И солнце с луною однажды прервут свой путь,

И небо с землей опустеют когда-нибудь.

Лишь лето цикада на соснах зеленых звенит,

Она не узнает деревьев стареющий вид.

Бессмертия зелье кого в заблужденье ввело —

Невежду, которому сути достичь тяжело?

Не тысячелетний старик, не бессмертный ты все ж,

Напрасно досадовать, что раньше срока уйдешь.

Напейся вина, хоть и кратко твое бытие,

В кувшине из яшмы храни совершенство свое.

***

С друзьями остановились на ночлег

Эту тоску вековую

                         развеять сполна,

Выпить один за другим

                         сто кувшинов вина.

Дивная ночь

                         создана для веселых бесед,

С ясной луной

                         не уснуть, и ложиться не след.

Пусто в горах,

                         упадем мы, упившись, как знать,

Небо — вот нам одеяло,

                         земля же — кровать.

***

Когда-то мечтал на пурпурных парить облаках,

покой обрести на далеких речных берегах.

Теперь размышлять за кувшином вина — мой удел,

достиг я покоя, свободен от тысячи дел.

Играю на цине у древней сосны дотемна,

взираю на горы далекие с чаркой вина…

Закат наступает, без птиц опустел небосвод,

куда одинокое облако тихо плывет?

Боюсь, ненадолго сиянье весна сохранит,

и вскоре угаснет уже увядающий вид.

***

За вином

Не нужно, мой друг, отвергать эту чашу вина,

Откажешься, будет смеяться над нами весна.

Приятели — персики, сливы — склонились в саду,

Цветы раскрывая, заждались, когда я приду.

Там иволги речи средь яшмовых веток слышны,

И в чарке златой ты увидишь сиянье луны…

Вчера были юны, румянец играл на щеках,

Сегодня уже — старики с сединой на висках.

В чертогах тирана — терновника нынче полно,

На дивных террасах — олени пасутся давно.

Где были жилища правителей древней земли,

Остались развалины, скрытые в желтой пыли.

Напиться сегодня — не лучшим ли будет для нас,

Подумай, мой друг, где все древние люди сейчас?