Эйдан Гиллен — Майкл Маларки — Лаура Меннелл 46:34:35 (матч завершён)

Право голосовать за работы имеют все зарегистрированные пользователи уровня 1 и выше (имеющие аккаунт на сайте до момента начала литературной дуэли и оставившие хотя бы 1 комментарий или 1 запись на сайте). Голоса простых смертных будут считаться только знаком поддержки и симпатии.

Голосование проходит по новой для ЛитКульта системе: необходимо распределить участников битвы по местам. Лучший стих - первое место... худший по вашему мнению - второе место.

Также в комментариях можно оставлять и критику-мнения по стихам.

Флуд и мат будут удаляться администрацией литературного портала «ЛитКульт».

Тема матча: Откуда мы пришли? Кто мы? Куда мы идем? (Поль Гоген)

Задание: Написать стихотворение по данной теме. Можно для вдохновения использовать указанную картину.

Голосование продлится до 2 февраля.

Эйдан Гиллен

С высоты десятого этажа
город кажется равным тебе, кровным,
и до неба – два дюйма, пожалуй, а
под тяжелым прищуром кровли
еще меньше. 

Ранним утром высотка напротив как
возвеличенный праведник с нимбом, но
cкоротечен восход, светоносный знак
дня пришедшего тает и вновь
скромный дом безутешен. 

Молчаливым солдатом фонарный столб
держит строй в обреченном на свет отряде,
слышит он отзвук птичьих рассветных мольб,
видит волны белесых прядей
претерпевших. 

Белой пудрой нарядного января
затушеваны острые лица улиц,
в их стеклянных глазах огоньки горят
и они пчелам подобны в улье –
копошатся спешно. 

Как снежинки прохожие мельтешат,
оживляя проспекты и переулки,
на снегу чей-то кроткий несмелый шаг
отзывается скрипом гулким
под ногами пешего.

Майкл Маларки

Семь имён 

Дед прочёл имена семи предков 
со страниц записной старой книжки. 
В скобках редкие есть пометки 
(что доподлинно, что понаслышке) 
кто чем жил, ездил ли в Мекку... 

Вот и всё, что послужит ответом 
на вопрос волнующий — кто ты, 
предок мой, давно канувший в Лету— 
имя на листочке блокнотном. 
Его в памяти, как оберег ты, 

мой родной, сохрани с детства. 
Непривычных, как с древнего свитка, 
очерёдность имён известна: 
как у бусины на нитке 
есть у каждого имени место. 

День придёт, и падут мёртвой птицей 
все слова, как бы ни были громки. 
Прорастёт трава сквозь глазницы, 
как бы ни был росток робким. 
Что тогда о тебе сохранится? 

Только имя в устах ребёнка. 
Только то, что значится в скобках.

Лаура Меннелл

Как на коже сиреневой капля зелёного пота, 
Так из тьмы подсознания вновь проступают слова. 
У Гогена – вопросы как стимул творить и работать. 
У меня – лишь ответы. Как стимул на всё наплевать. 

Можно в пафосной позе застыть в ожидании чуда, 
Книжку (лишь бы потолще) сжимая в руках как скрижаль. 
Если кто-то не в курсе, куда мы идём и откуда, 
То таких очень жаль. 

И не раз, и не два про куда и откуда шутили – 
Из вагины в могилу, опять же, прыжок затяжной. 
Можно в менее пошлом и более пафосном стиле. 
Но ни то, ни другое уже не смешно. 

И когда вдалеке по кому-то там колокол вдарит, 
За трагедию общества вновь поднимаю бокал. 
Все хотят жить, жить, жить. Ну и кто мы? Мы – жалкие твари, 
Вертикальные лужи с отстоем гнилого белка. 

Как типичны все лица, как все одинаковы гены, 
Как банален наш быт, как убог наш унылый уют. 
И поэтому так необычна палитра Гогена. 
Впрочем, я и на эту палитру плюю. 

Так привычно, что текст получается даже без мата. 
Пятистопный анапест уютен как старый диван. 
Прочитал ещё раз – все ли попраны были догматы? 
Что-то попрано, что-то не очень. 
А, впрочем, плевать.