1140
Тип дуэли: поэтическая

Право голосовать за работы имеют все зарегистрированные пользователи уровня 1 и выше (имеющие аккаунт на сайте до момента начала литературной дуэли и оставившие хотя бы 1 комментарий или 1 запись на сайте). Голоса простых смертных будут считаться только знаком поддержки и симпатии.

Голосование проходит по новой для ЛитКульта системе: необходимо распределить участников битвы по местам. Лучший стих - первое место... худший по вашему мнению - третье место.

Также в комментариях можно оставлять и критику-мнения по стихам.

Флуд и мат будут удаляться администрацией литературного портала «ЛитКульт».

Тема матча:  Все земное стало странным.

Задание: Написать стихотворение по данной теме. Можно для вдохновения использовать одноимённую песню. 

Голосование продлится до 7 марта.

 

 

Киан Джонсон

подмена

предчувствуя банановость затеи
беспомощно обуголился дом
асфальтенёры смирно сатанея
сдирают кожу с улицы живьём

а я никто
я выкидыш балконный
 
я безоружный ниндзя тодасё


кому в лицо колодезная кома
кому - последний козырь вниз лицом

но я наверх не тороплюсь
в такое время года
родней внемарточная грусть
краплёная колода

а там куда я не пойду
откуда не вернулась
возьми меня пока в ходу
врождённая сутулость

ничья едва начнётся матч
тебе зима
и мне - зима

когда же высохнет мороз
скоблёных улиц купероз
проступит алыми ручьями 

твой крестик полый изнутри
до изнурения зари 
излижет руки даме 

начинка ночи не горчит
начнём с болидовой пилюли
летит весна пока не пуля
в бубновый щит


войдём где небо раздалось
и руки врозь и ноги
врос
дурак по землю в глубь волос
       тузом-туземцем в глупь волос
                     и выпал штык-вопрос:

пойдём водой на вестерос
как высохнет мороз?

*
а в перевёрнутом доме где-то
ниже цокольного этажа
я лежу заколочена
беглым валетом
и мне так легко сбежать


 

Хорхе Лендеборг

С шелестом – словно большая эфа
шкуру витую сбросила на асфальт –
скинула платье. Под сводом нефа,
где-то не здесь, органное спелось «фа».

Слепо и босо, как ночью в море –
шаг. И седая шелковая волна
вверх, в подколенье, тянет узоры.
Тянет за жабры тёмная глубина.

Солоно. Губы почти кровавы.
Эфы укусы с ядами, но легки.
Вдоль позвоночника – нити лавы,
стонут под лавой тонкие позвонки.

Пахнет шиповником – гретым, терпким,
кожей, дождём непролитым и смолой...
Мир – пополам. Мы кричим и терпим
это не-мирье, что нас с тобой сожгло.

Пепел и пыль. Но покуда ищет
рифму для погребальной поэмы скальд,
новая эфа встаёт с кострища.
В шкуре, еще не сброшенной на асфальт.

 

Лана Кондор

Не серебряный точно – приземлённый торговый флот 
зимнего города переплывает февраль, пожирая лёд, 
заедая солью. Каждое утро снежные подступающие валы 
кажутся выше и выше. Солёной мглы 
по колено, и в ней шагаешь, будто с рассвета в хлам, 
а приободрили бы разве что повешенные по углам – 
и нет, не щиты реклам. 

Здесь не торопятся открывать, что земля – кругла, 
и, уходя в тонировку офисного бензинового стекла, 
каждый второй теряется в передачах и шестернях, 
передвигающих звёзды. Вибрируют и звенят 
телефонные сочленения недвижимых парусов, 
а если тебя подзывают на пару душевных слов – 
вообрази оппонента в трюме с капустой, крысой, цингой,
притворись, что со всех сторон и на обе раковины глухой.
Будь худшим собой.

Готово. Мстительнее, чем соль, шипящая пена с волны
закипающих оптимистов. Ветер запутался в продувных —
бестии и продажники, их паруса, котлы,
небо почти закрыли набегающие валы.
О снежное море, спящая долгота короткого февраля,
поторопись, покуда невиданная, но купленная земля
не выбросилась с корабля.

Дата публикации: 01 марта 2019 в 23:39