Рендал Гонсалес — Никола Ламбо 41:43 (матч завершён)

Право голосовать за работы имеют все зарегистрированные пользователи уровня 1 и выше (имеющие аккаунт на сайте до момента начала литературной дуэли и оставившие хотя бы 1 комментарий или 1 запись на сайте). Голоса простых смертных будут считаться только знаком поддержки и симпатии.

Голосование проходит по новой для ЛитКульта системе: необходимо распределить участников битвы по местам. Лучший рассказ - первое место... худший по вашему мнению - второе место.

Также в комментариях можно оставлять и критику-мнения по рассказам.

Флуд и мат будут удаляться администрацией литературного портала «ЛитКульт»

Формат выхода в данном раунде: Дальше в верхней части останутся только победители матчей. а вторые и третьи места присоединяться к нижней части турнира и продолжат борьбу за выход в финал уже там. 

Тема матча: Не выходи из комнаты.

Задание: Написать текст по заданной теме в соавторстве с искусственным интеллектом Порфирьевич.

Вам надо использовать в своей работе сервис:
https://porfirevich.ru

Вы начинаете свой рассказ. Пишите предложение, кусок диалога или целый абзац. Далее нажимаете дополнить (tab) и ИИ дописывает свою часть произведения. После этого ход переходить снова к вам. И так по кругу, вплоть до логического завершения вашего с ИИ произведения.

Голосование продлится до 12 сентября.

Рендал Гонсалес

Джобс

- Так, родители, ребёночка усаживаем на скамеечку ко мне спиной, - скомандовала ясновидящая Агафья, - телефоны ставим на беззвучку и сами, естественно, не издаём ни звука.

Послушные предки суетливо зашикали друг на дружку.

- Можно ему шарфик под попу постелю, - шепнула мамаша, - скамейка то у вас деревянная…

- Ша, маман, - отрезала колдунья, обхватив ладонями короткостриженую голову мальчика, - теперь он дышит только между вдохом и выдохом. Мне нужно сосредоточиться и подобрать ему слова. Короткие или длинные. Грубые или мягкие.

Шаман

- Явись ко мне те, кто живёт в темноте, стращая мирское до жути, сегодня со мной подежурьте: ладья, разрушитель земного, любимица Агамемнона, хозяйка кривых зазеркалий, весталка валькирия Кали и князь всемогущий и сильный, дыхание бездны могильной, хозяин всего, что за краем архангел антихриста Каим. Услышьте меня, не отриньте, за зеркало-край посмотрите, - зашептала ворожка.

Завороженные родители не могли отвести глаз от кошмарного обряда, на который обрекли своё чадо. Обрекли по безнадёге, разуверившись в потугах казённой медицины вернуть ребёнку внезапно упавшее зрение.

В прихожей дома, где проходило действо, стало так холодно, что у всех изо рта пошёл пар. Вскоре весь дом покрылся льдом и повис в воздухе огромной сосулькой.

- Миленькая, отпусти его, пожалуйста, - вдруг завопила Агафья, обращаясь к невидимому  собеседнику, - ради Господа, я знаю, что ты его любишь, но нельзя ему к тебе, он же маленький!

Мама мальчика вцепилась в руку мужа. Его глаза предобморочно закатились.

- Кто у вас умер недавно? – охрипшим голосом спросила ясновидящая у родителей, когда  всё успокоилось. Её футболка, несмотря на холод, была мокрой.

- Моя мама, - отошла от шока женщина, - две недели назад.

- И, конечно, внука она очень любила?

- Души не чаяла.

- Только одного не учла, что не пьёт он её чай. В общем, утянет бабуля внучка за собой, - подытожила ворожка, - вначале зрение вытянет, а после и дыхание заберёт, если меры не предпринять. Защиту я на него поставлю, а ваша задача убрать из комнаты малыша все бабушкины вещи, в особенности её портреты и фотографии.

Проводив посетителей, Агата переодела футболку и выглянула в окно: очередь тянулась до самой калитки.

«Спиритические сеансы начали утомлять ворожку». За такую фразу Агата провела бы автору рассказа болевой приём. На самом деле, эта работа выматывала девушку сильнее, чем турниры по дзюдо. Но, и нравилась тоже. Больше всего ей нравилось создавать заклинания. Ведь, как известно, в мантрах важны не значения слов, а правильная коартикуляция и нужные сочетания звуков, обволакивающие гипоталамус и создающие микросистему для сосредоточения души на космосе.

Ах, если бы она умела свои молитвы записывать!

- Девушка, а вы кто? – позвонил раздражённый супруг, - я забыл ваше имя и внешний вид!

- Прекрати, - огрызнулась Агата, - ты хочешь проблемы с соединением?

- Мне не нужны проблемы с соединением, - успокоился Антон, - мне нужно, чтобы моя жена в это время была дома. И, желательно, всё время. Твоя мама звонила, спрашивала как ты. Мне не нужна роль посредника в ваших диалогах. Когда ты помиришься с матерью? Когда будешь дома?

- Пару человек приму и приеду, - отрезала Агата и положила трубку.

Проблемы с матерью у неё начались ещё со школы. Мама не поспевала понять мир, стремительно скользящий по волнам технического прогресса. Роботы и ЭВМ совершенствовались так стремительно, что список востребованных профессий для смертных менялся с частотою в три года. И эта амплитуда сокращалась. Соответственно, школы тоже вынуждены были постоянно перекраивать свои программы. К ужасу матери, девочка выбрала четыре школьных направления: прикладную эмпатию, искусство обольщения, правила оптимизма и уроки дзюдо (для души).

- А как же математика и правописание? – кричала женщина, - ты пропадёшь!

- Эти предметы не обязательные, - отвечала маленькая Агата.

Окончив школу, девушка поступила в Университет Магии имени сестёр Фокс, на факультет медиумов, и, по окончании, устроилась штатной ворожеей при горсовете.

- Что это за профессия? – кричала мать, - ты что, не можешь быть как все, бухгалтером, матерью, домохозяйкой?

- Если захочу стать как все, - бурчала Агата, - окончу курсы.

С тех пор они с матерью не разговаривали.

Хрестоматик

Способности Агафьи к фразотворчеству были замечены одним из высокопоставленных клиентов, и он помог девушке получить должность хрестоматика в отделе интерпретаций. Государство ввело монополию на новые фразы и щедро платило сотрудникам департамента выражений.

- Опять допоздна будешь сидеть со своим диктофоном? – спросил хмурый Антон. Он теперь зарабатывал намного меньше жены и сильно комплексовал по этому поводу.

- У нас так много заказов! – не обращая внимания на кислую мину супруга, восторженно тараторила Агата, - вот послушай, клятву сочинила для новой политической партии:

«Вступая в ряды Всесоюзной партии женщин, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю:

- Забыть восьмое марта;

- Не есть леденцы с малиной;

- Не уставать говорить «аминь»;

- Быть бабушкой парашютиста…»

А вот ещё семь новых заповедей для псковской епархии:

- Не навреди;

- Не зарекайся;

- Не уходи;

- Не заикайся;

- Не ущеми;

- Не утоми;

- Не утони.

А вот новый госзаказ, сленг для неформальной молодёжи Салехарда:

Певка – уверенный в себе человек;

Рекомендую – босс, начальник, полицейский при исполнении;

Блестяш – комичный случай;

Щекотать амбразуру – говорить ни о чём;

Руккола – пачка презервативов;

Либо – краткая форма приветствия;

Момент – сливочное масло;

Валенька – заключённый;

Двоскин – злой человек;

Сюрин – добрый человек;

Кривой тополь – улыбка (свидание);

Попнуть – громко крикнуть;

Матрац вац (матрас вайс) – ботинки;

Кувырок нотариуса – ненастная погода;

Вафель – швейцарский нож (стакан вермишели);

Сушить доярку – работать допоздна;

Завал – свежий воздух,

Бутылка – совершить покупку;

Князь (парень) – покупатель;

Копия – алкоголь;

Фотик (магнитофоша) – растяпа, лох…

- Звонила твоя мама, - зевая, перебил спич супруги Антон, - просила передать, что ты хочешь всего и много, а нужно, чтобы было ничего и постепенно.

Дорожный знак

Материнское проклятие сработало. Власть в стране поменялась, и работники департамента  разошлись «по собственному желанию» на вольные хлеба. Промыкавшись пару месяцев без дела, Агата пошла работать дорожным знаком. Автомобилям те знаки были больше не нужны, весь транспорт в цивилизованном мире стал беспилотным. Появилась потребность в подсказчиках – предсказателях для безграмотных и беспомощных пешеходов.

- Девушка, если я по этой улице пойду, то попаду на вокзал? – спросил Агату немолодой джентльмен, указывая в сторону стрёмных построек.

- Если вы пойдёте по этой улице, то попадёте в плохую компанию, а далее, через наркологическую клинику, в тубдиспансер. Лучше идите по этому пути, - ответила девушка, указав на просторный проспект, - здесь даже с вашим слабым характером не споткнётесь.

Джентльмен расшаркался и поблагодарил, откланиваясь.

- Азарат метрион зинтос, - шепнула Агата заклятие на удачу, перекрестив путника.

- Полушай, Агусь, - встретил однажды вечером супругу повеселевший Антон, - а тебе ещё не надоело этих убогих жизни учить за копейки?

- Мне нравится, когда туристы скрашивают дорогу к музею, - ответила потускневшая Агата, - да и деньги хоть какие-то в семью.

- С деньгами проблем больше не будет! – топтался Антон в нетерпении поведать хорошую новость,  - мы с ребятами бомбоубежище взяли в аренду, сделаем вход платным. Скоро война, представляешь, сколько бабла можно будет поднять на каждой бомбёжке? Сиди дома, жуй малину!

- Не могу я без интересного дела сидеть, Антош, - вяло сопротивлялась супруга, - борщи-отчёты не моё.

- Ну и дура, - разозлился супруг, - и твоя мама, кстати, опять мне звонила. Она тяжело заболела.

Гурман людей

Море безработных росло, угрожая планете вселенским потопом. Мир понимал, что нужна война, однако так сильна была в хомо поколениями взращённая добродетель.

Агата волонтёрила гурманом людей. Вытаскивала из психологических ям сограждан, оставшихся без дела и без веры в себя, выискивала в них хорошие качества, подобно тому, как выискивают в спиртных напитках нотки морозных слив или тона земляничных полян.

- Я бесполезный червь, - терзал себя мужчина с испитым лицом.

- Ваш отрешённый взгляд содержит твердь, а скрипучий голос – сталь. Вы можете стать хорошим уличным проповедником, - советовала Агата, - спешите, пока эта ниша не сильно занята, на хлеб вам точно хватит.

- Я не молодая, некрасивая и никому не нужная, - всхлипывала женщина в латаном свитере.

- У вас силуэт просто царский. Изгиб шеи, поворот головы – загляденье.  Всё это, вместе со средним ростом и телосложением, даёт вам хороший шанс стать моделью для производителей дамской военной формы. Не упустите свой шанс!

- Ну, и какие у тебя дальнейшие перспективы? – не унимался вечерами Антон, - хороший полицейский? Обнимальщик? Хостес на ковчеге? Ты о матери подумай, она в больнице, скоро преставится, хоть перед смертью успокой, порадуй её хорошими новостями о своей стабильной судьбе и работе!

Бухгалтер-домохозяйка

- Ну, как вы там, Антошенька? – приподнявшись с подушки, старушка вцепилась в зятя иссохшей дрожащей рукой.

- Да вы лежите, не вставайте, - засуетился Антон, подправляя больничную постель, - у нас всё дружно, сытно, мирно.

- Не то, что у них, - перекрестилась женщина, указав пальцем на окно. За окном артиллерийскую канонаду сменила уличная перестрелка.

- Не так, как у них, - подтвердил Антон.

- А что Агатка, горе моё бедовое, - лицо матери исказила гримаса боли, - всё так же, мается?

- Да нет, - хмыкнул зять довольным хмыком человека, приносящего приятную весть, - окончила курсы, трудится бухгалтером на удалёнке. Теперь всё, как у людей: работает много, зарабатывает мало, днём варит борщи, а вечерами курит на балконе свои горькие папиросы, всматриваясь вдаль с беспросветной тоской.

- Слава Богу! - лицо матери посветлело, в глазах появились лучинки радости, - теперь и перед соседями не стыдно, и помереть можно спокой… Голова её умиротворённо легла на подушку, веки плавно прикрылись, руки послушно расползлись по швам вечерней сорочки.

Никола Ламбо

«ПРОДАМ ДУШУ. НЕДОРОГО»

Листая на днях новостную ленту «В Контакте», я наткнулся на анонимное объявление в сообществе нашего города. На темно-сером фоне готическим шрифтом чернело: «Продам душу. Недорого». Ниже номер телефона незнакомого оператора. Давно привыкший к засилью идиотизма в соцсетях, я поначалу не придал значения прочитанному. Но к концу дня перед глазами все еще стояли крупные черные буквы с вензелями, а послание жгло мозг ядовитой медузой. Душу… Недорого… Я вдруг отчетливо понял, что мне совершенно не по душе мысль о том, чтобы жить вечно.

Не знаю, что заставило меня клюнуть на столь дешевую приманку. Думаю, всему виной разрыв с Таней.  Таня… Мы были так счастливы. Жизнь вяло тащилась мимо, как чей-то душный поезд, а мы целовались на перроне, игнорируя толпу. Думали, это навсегда. Но безденежье последних месяцев оказалось для нее непосильной ношей. Она ушла, ничего не сказав, а меня будто столкнули с платформы под ржавые колеса, и те медленно выдавливали мою душу.  Я потерял сон, почти ничего не ел и никак не мог найти занятие, которое бы хоть немного облегчило боль. Алкоголь только обострял ощущение вакуума. Если говорить начистоту, я просто не представлял, как жить дальше.

Знай я, к чему приведет мой поступок, не подошел бы в тот день ни к компьютеру, ни к телефону, и вообще провел бы его вне дома. Но все случилось так, как случилось. Удастся ли мне избавиться от последствий собственной глупости? Время покажет. Мой план должен сработать, иначе все пропало. А пока я жду, расскажу все по порядку.

Трубку долго не брали, и я дивился своему упорству, слушая длинные гудки, похожие на сигнал кардиографа после остановки сердца, но с паузами – будто мертвый вот-вот воскреснет. Наконец, когда я уже был готов оставить эту дурацкую затею, заиграла мелодия «Отель Калифорния», и низкий женский голос произнес: «Абонент временно недоступен. Ваш запрос принят. Ждите подтверждения». 

Я вытер выступивший на лбу пот и выдавил: «Как…». В трубке снова раздались гудки, и до меня наконец дошло: я стал жертвой мошенников, и сейчас на телефон придет оповещение о снятых со счета средствах. Хорошо, что почти весь аванс ушел на проклятый кредит – на карте всего сотня рублей. Переживу. 

Но вместо смс от банка я увидел знакомые готические буквы на темно-сером фоне. Текст заставил вмиг забыть о деньгах и мошенниках: «Здравствуй, Андрей! Спасибо, что согласился».

- Что за дичь?! На что согласился?! – воскликнул, шокированный тем, что шутникам известно мое имя. Открыл журнал звонков. Снова набрал номер. Вместо гудков голос, но не прежний грудной, а стандартный электронный: «Набранный вами номер не существует». Пробормотав что-то вроде «ну, спасибо», я положил трубку. 

Это, казалось бы, незначительное происшествие окончательно выбило меня из колеи. Вышагивая по комнате нервными зигзагами, я искал объяснение случившемуся, но мысли рассыпались, как шарики из разбитого подшипника. В какой-то момент вдруг почувствовал, что задыхаюсь. В глазах потемнело, сердце больно кольнуло и забилось в чуждом ритме, ладони вспотели и затряслись. Мелькнула мысль: если не выйду на свежий воздух, заработаю инфаркт. Я уже взялся за ручку балконной двери, когда услышал сигнал телефона. С недобрым предчувствием вернулся к письменному столу и, с трудом сфокусировав зрение, посмотрел на дисплей. Готическое послание было коротким: «Не выходи из комнаты». Я выругался и отключил мобильник. Розыгрыш зашел слишком далеко, и я не собирался дальше в нем участвовать. Мысль, что предостережение точно совпало с намерением выйти на балкон, пришла гораздо позже. В тот момент хотелось одного – оказаться снаружи.

На улице царила жизнь. Весенний воздух хлынул в легкие, и я сразу почувствовал себя не таким одиноким и беззащитным, как в комнате. Наваждение развеялось, как дурной сон поутру, шальной ударник-сердце наконец поймал ритм, а зрение обрело привычную четкость. Спустя несколько минут уже казалось, что все случившееся – всего лишь игра воображения. Я, действительно, был перевозбужден в последнее время. Просто нужно расслабиться... 

Облегченно выдохнув, я достал из кармана электронную сигарету. Предпоследняя. Зажег и глубоко затянулся. Закрыл глаза. Выдохнул. На душе так непривычно легко... 

- Связь установлена. 

Чёрт, женщина из автоответчика! От неожиданности я выронил сигарету. Гаджет полетел с восьмого этажа и с треском разбился о крышу супермаркета. Я оглядывался, ища источник звука. Соседние балконы пусты. Никто не разговаривает, только поют птицы, гудят машины, да играет где-то музыка. Должно быть, показа...

- Мне страшно. Пожалуйста, зайди внутрь. – Взволнованный детский голос прямо в уши. – Если не сделаешь, о чем прошу, я закричу. Понимаешь?

На последнем слове у меня закружилась голова, обзор стал резко сужаться, будто я несся по трассе с бешеной скоростью. Руки сами вцепились в перила балкона, челюсти свело судорогой. Это продолжалось несколько секунд, потом я смог сделать глубокий вдох. 

- Пойдем, мне очень плохо. Пожалуйста, пойдем! – теперь ребенок уже плакал. 

Я с трудом разжал пальцы, сделал шаг в сторону двери, резко обернулся. Никого. Только судорожные всхлипы... в моей голове? Пошатываясь, перешагнул порог. Закрыл балкон. Отошел в центр комнаты. Головокружение прошло, вместо рыданий – частое шмыганье. Я вытер пот со лба и направился на кухню, к недопитой вчера бутылке водки.

- Там нет окон? – испуганный шепот. - Пожалуйста, пусть там не будет окон. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...

Нет, я не собирался разговаривать сам с собой. Выпить, срочно. Дойдя до двери ванной, почувствовал странную слабость. Стоило повернуться к кухонному окну, как паника снова накрыла с головой, а шепот превратился в крик:

- Нет! Не хочу опять! Пожалуйста, только не окно! – Снова и снова, и снова.

Меня трясло от страха и боли. Я понял, что надо что-то делать, и первым делом успокоиться. Разворот на сто восемьдесят. К черту водку – кто знает, как она подействует сейчас. Крики тут же прекратились. Только негромкий плач везде и нигде. Быстрым шагом я вернулся в гостиную и сел в кресло. Глубокий вдох, выдох. Еще раз. И еще. Вытянул руки вперед: дрожат. Вдох, вы…

- Я упала из окна.

Меня будто парализовало на середине выдоха. Какие-то секунды казалось, что так и останусь сидеть в кресле с вытянутыми руками и наполовину пустыми легкими. Потом шок сменился осознанием. Местные новости второй день пестрели заголовками.

- Ты Катя Молохова? 

Я сумасшедший. Говорю с голосом в своей голове, называя его именем девочки, выпавшей из окна девятого этажа. По сравнению с этим недавний телефонный звонок просто верх благоразумия. Мне надо было срочно найти способ вернуться в реальность, чтобы не оказаться в изоляторе для буйных.

- Да, - громкий всхлип, пауза, затем: - Я думала, что… умерла. Очень темно и холодно. - Снова всхлип, но уже еле слышный. – А потом вдруг на балконе. С тобой. 

Все еще сомневаясь в собственном душевном здоровье, я задал вопрос, ответ на который знал из новостей:

- Сколько тебе лет?

Девочка в моей голове ответила мгновенно:

- Семь. Через месяц будет восемь. – Голос зареванный, но уже без истеричных нот. 

Конечно, это ничего не прояснило и никак не успокоило. Если у меня психическое расстройство, мозг использует полученную ранее информацию, собирая из осколков реальности жуткий босховский пазл. Попытаться понять... Но в голову лезли разные мысли, которые я не успевал перерабатывать, поэтому следующие вопросы я задавал автоматически.

- Как ты упала?

Длинная пауза. Потом очень тихо:

- Играла с Греем. Мы залезли на подоконник. Я облокотилась на… Можно я не буду дальше рассказывать?

- А родители?

- Мама на работе, бабуля на кухне. – При упоминании родных голосок задрожал.

- Тебе больно?

- Я не знаю. Сначала было темно. И очень холодно. А потом… - Долгое молчание, во время которого я пытался сообразить, что делать дальше. Ничего толкового в голову не шло. Наконец, она продолжила: – Пожалуйста, не подходи больше к окну, ладно? В нем темно и холодно. И очень страшно падать туда. 

- Послушай, Катя...  – Слова давались с трудом, как если бы я сообщал кому-то о смерти близкого человека. Впрочем, ситуация была очень похожая. – Я не могу сидеть все время в этой комнате. Мне нужно передвигаться по квартире. Выходить на улицу и балкон. Смотреть… в окна. 

Произошедшее дальше можно описать одним словом: истерика. Слушая Катины просьбы и рыдания, я ощущал каждую ее эмоцию, меня трясло, бросало в жар и в холод, хотелось забиться под стол в позе эмбриона или вскочить и разнести к чертям всю квартиру. Но сильнее всего был страх. Ледяной, непреодолимый ужас. Я вдруг понял, что не могу спокойно смотреть в окно, внезапно почерневшее, хотя до ночи было еще далеко. Тьма снаружи была матовой и непроницаемой. А еще она дышала и тихонько скреблась в стекла. Я был готов оглохнуть, только бы не слышать этот мерзкий звук.

Наконец я не выдержал и сполз на пол. Прислонился к стене. Некоторое время сидел неподвижно, стараясь привести в порядок дыхание и разобраться в мыслях. Катя тоже притихла, только всхлипывала время от времени.

Именно тогда мне пришла в голову мысль. Не вставая с пола, чтобы не видеть страшное окно, я потянулся к столу, нащупал телефон, включил и набрал тот самый номер. Выслушал ответ о несуществующем абоненте. Открыл «В Контакте» и зашел в сообщество, где видел объявление. Удалено. Но мне оно и не нужно. Не мешкая ни секунды, я набрал короткий текст, указал свой номер телефона и нажал «Опубликовать». 

Сидя у стены, я дописываю эту историю и жду звонка. Не знаю, что именно скажу позвонившему, и сработает ли мой план. Но жду и надеюсь. 

За окнами клубится тьма.

Телефон пока молчит. 

Катя тоже.