1145
Тип дуэли: прозаическая
Тема Дуэли: Одинокие люди

Право голосовать за работы имеют все зарегистрированные пользователи уровня 1 и выше (имеющие аккаунт на сайте до момента начала литературной дуэли и оставившие хотя бы 1 комментарий или 1 запись на сайте). Голоса простых смертных будут считаться только знаком поддержки и симпатии.

Голосующим надо указать лучшего автора по их мнению.

Также в комментариях можно оставлять и критику-мнения по рассказам.

Флуд и мат будут удаляться администрацией литературного портала «ЛитКульт»

Задание первого тура: Сюжетный ход, заданный цитатой, должен найти отражение в рассказе.

Тема:   «У людей, живущих одиноко, всегда бывает на душе что-нибудь такое, что они охотно бы рассказали. В городе холостяки нарочно ходят в баню и в рестораны, чтобы только поговорить, и иногда рассказывают банщикам или официантам очень интересные истории, в деревне же обыкновенно они изливают душу перед своими гостями». А.П. Чехов.

Максимальный размер текста: 5000 знаков с пробелами.

Голосование продлится до 25 апреля.

 

 

 

Бен Басс

@tarantinokurit.ru

В баре «Goose» этот субтильный юноша появился за полночь. Он робко прокрался через хмельную публику и, положив купюру на стойку, негромко обратился к бармену:

- Мне, пожалуйста, пиво и немного информации.

Бармен смотрел оценивающе. Поношенные джинсы, траченый временем пиджак и испуганный взгляд парня сложили нехитрый пазл – задрот.

-  Безалкогольное?

Парнишка вздрогнул:

- Информация?

- БезалкогольноЕ инофрмациЯ? Кто ты, чужестранец?

Юноша нервно облизнул губы:

- Вова.

Бармен кивнул:

- Это радостно. Спрашивай.

- Скажите, кто здесь самый конченый отморозок?

- Да таких тут, парень, пруд пруди, вот хотя бы…

Вова недослушал:

- Мне не хотя бы. Нужен самый отпетый и злой гандон.

- Острый, как бритва?

Парень кивнул:

- Твёрдый, как шанкр.

- Видишь компашку за тем столиком? Бугай с цепью из черепов, Большой Боб. Выродок из выродков. С ним тут никто не связывается.

Володя быстро осушил бокал и хохотнул:

- Ну, может, он ещё встретит хорошего парня…

Бармен напрягся:

- Э-э, малой, не дури. Ты что задумал? Смотри, не ляпни про садомитов. Пристрелят, глазом не моргнут.

Юноша подтолкнул бармену купюру:

- Спасибо. Сдачи не надо.

 

Подойдя к шумно гуляющей банде, Вова откашлялся и, подождав, пока на него обратят внимание, громко сказал:

- Привет, обсосы!

В повисшей тишине было слышно, как кто-то взвёл курок, однако парня это не смутило:

- Не нужно бряцать пукалкой, если не собираешься стрелять, утырок.

Большой Боб мерзко хрустнул костяшками пальцев и начал подниматься.

Вова улыбнулся:

- Большой Боб. Да, ты знатный ублюдок, вижу. Говорят, что те, кто вставляет в прозвище уточнение «большой» скрывают маленький член. Давай-ка бери своих педрил и пойдём на улицу, если в штаны не наложил.

 

Мусорный тупик, куда банда Большого Боба отвела паренька, освещала полная луна и тусклый фонарь, что создавало именно тот зловещий антураж опасности, свойственный таким ситуациям в принципе.

Сверкнула сталь ножа, один из отморозков поигрывал битой. Большой Боб надел свинцовый кастет с шипами. Крысы забились по норам.

Когда хрупкая спина юноши уперлась в стену, он засмеялся и поднял вверх руку:

- Боб, Боб, подожди. Тебя в миру как зовут?

Один из бандитов не выдержал:

- Ты, сука, издеваешься… Гарик, давай я его…

Вова прыснул:

- Гарик? Серьёзно? И-и-и-горь!

Главарь от злости скрипнул зубами:

- Убью гниду!

Парнишка глумился:

- Всё-всё Игорёш, не усложняй. Вы можете делать со мной всё, что хотите, но прошу дать мне возможность поведать три совершенно правдивых факта, однажды имевших место в истории.

Отморозок с ножом сделал шаг вперед, но Большой Боб его остановил:

- Подожди, Бес, я хочу послушать. Должна же быть объяснимая причина для такого дикого выебона. А потом, тварь, я тебя кончу. Ножом. В сердце.

Вова кивнул:

- Идёт. Итак, факт первый.

 

Fuckt I

 

В глубинах чарующего этноса Восточной Полинезии, есть история о племенах Чиа, которые поклонялись странному мохнатому чудовищу в силу его тысячекратного физического превосходства. Аборигены дарили ему скот в ожидании чудесных исцелений от лихорадки и козлиного мора, но за отсутствием таковых приуныли.

Вскоре по Океании пошел липкий шепоток, что, мол, нынешний Бог, просто физически развитая особь неизвестной фауны, вполне способная, кстати, добывать еду самостоятельно.

Подношения закончились, а однажды монстр был постыдно бит камнями и палками, после чего мирно ушёл на болота и затаился на долгие сорок лет.

К тому времени Чиа неплохо поднялись, освоили наскальные рисунки и узелковую вязь. Научились глушить рыбу палкой и курить тёртый корень мандрагоры.

Но вот на болотах стали пропадать люди. С начала по одному, а потом и группами.

Так, к концу года Совы племена Чиа полностью исчезли с коренных территорий, и единственным доказательством их существования стало огромное количество бус из голов и костей, которые были найдены во время первой экспедиции Вацлова фон Шпихта.

 

Fuckt II

К августу 1590 года, в разгар освоения земель Елизаветой I, на малоизвестном острове Роанок проживало 117 свободных колонистов. Коренное племя, называвшее себя Унтаки, увидев вздутые паруса, в страхе бежало на материк, оставив все свои ценности на откуп чужестранцам.

Приезжие отстроили бревенчатый форт, возвели бараки и установили столбы для порки рабов. Жизнь налаживалась.

Когда же историк Джон Уайт сошёл на берег, то обнаружил, что колония исчезла. Обыскав с матросами окрестности, на одном из столбов для порки они обнаружили большой комок рыжей шерсти и нацарапанную кровью надпись «Croatoan».

В последствии было установлено, что сам остров был назван в честь местного божества, которому поклонялись все живущие в этих окрестностях племена. По их поверью, «Croatoan» или «Жнец душ» — это мохнатое существо, наделённое необыкновенной силой.

 

 Fuckt III

Вова скрестил руки на груди:

- Вот и всё, р-ребята!

Банда в недоумении молчала, и слово взял вожак:

- Ты сказал, что фактов три, урод!

Паренёк засмеялся:

- Какой внимательный говнюк. Прав был великий Антон Павлович, когда говорил, что у живущих одиноко всегда бывает на душе что-нибудь такое, что они бы охотно рассказали. Вот только в вашем случае мой рассказ станет последним, что вы услышите. Третий факт произойдёт прямо сейчас. И это будет страшная история о том, как однажды за полночь в захолустный бар вошёл худенький юноша по имени Вова и, нагрубив банде отморозков, завёл их в глухой мусорный переулок. И больше ни банду, ни Большого И-и-игоря никто никогда не видел.

Боб зарычал:

- Ну все, сука, ты покойник!

Вова покачал головой:

- Наоборот.

Позади банды раздался шорох, и из-за мусорных баков в свете луны появилось рыжее мохнатое чудовище с огромными круглыми ушами. Его острые длинные когти холодно сверкнули в ночной тишине. Повеяло холодом. Тело монстра украшали бусы из черепов и костей, а из оскаленной пасти текла зловонная слюна.

Кто-то тихо и тонко пукнул.

Расставив лапы в стороны, зверь громко прорычал:

- Че-бур-р-бур-рашка!

И яростно бросился на Боба.

 

 

 

 

Кэс Анвар

– Тик… так… тик… так… – чуть слышно, с натугой поскрипывали старые настенные часы с отвалившейся давным-давно секундной стрелкой. – Тик… хрр… хррр… Баба Маня вздрогнула было, перекрестилась, но тут же успокоилась и вновь задумалась, подперев ладонью морщинистую щëку. Часовой механизм чувствовал себя неважно уже много лет, поэтому вместо часового боя выдавал лишь сиплый хрип, но она смирилась с этим и лишь иногда пугалась, как сейчас, особенно глубоко погружаясь в свои думки. А думала баба Маня о разном, но всё боле о земном, о насущном.

«Вот сейчас, стало быть, два часа, а там и ещё два пройдёт, глядишь – и вечер тут, а ничего и не готово. Придут гости дорогие, глянут – ан и нет ничего, скажут, что же вы, Мария Степановна, не расстарались-то нынче?» Вздохнув, баба Маня поднялась с лавки и принялась хлопотать.

Прошлась по избе, примечая мелкий непорядок, то тут, то там, где мимоходом поправит что на ходу, где пыль тряпкой смахнëт. Вышла в сени, вытряхнула половичок, стала дальше соображать:

«Карл Иванович, знать, нездоров был, три дня не был, сегодня, знать, точно будет. Фёдор придёт, верное дело. И Василисушка-красавица с ним. Да и Николашка с Алексашкой прибегут.»

Что-то прикинув в уме, накинула телогрейку, взяла подойник и вышла во двор. В кривом сарае, вплотную к избе, жила её старая Зорька. Доилась она мало, стакан-другой в день – и на том спасибо, так ведь и капризничала ещё за этот стакан, то отойдёт, то ногой взбрыкнет, иной раз и подойник опрокинет. А баба Маня терпелива, и по вымени её доброй рукой погладит, и красавицей-кормилицей назовёт, глядишь – и с молоком она.

Подоив корову, отнесла молоко в избу, тряпицей чистой накрыла. Полезла в погребок, поохала там, повздыхала, но глянь – и нашла что-то, и вот уже несёт к столу.

А уже и смеркалось. А тут и вечер наступил. Села баба Маня к столу нарядная, в косынке ситцевой, в цветочек, почти новой, и гостей ждёт.

А гости – тут как тут! Сперва Фёдор с Василисой пришли, к столу идут, здороваются, а тут разом и остальные все. Да как шумно стало-то! Баба Маня гостей встречает, радуется, для каждого у неё слово доброе припасено:

– Фёдор, здравствуй, добрый молодец! И ты, Василисушка, здравствуй. Как живёте, молодые? Василиса, не обижает тебя муж-то? А то горяч, горяч, помню раньше никому проходу не давал на селе, всё дрался да дрался. Но хорош, красавец писаный, что говорить.

– Николашка, Алексашка! Прибежали, хлопчики? А кто это с вами маленький такой? Стасик? Ну, ну, не тушуйся, не обидит тебя бабка, проходи к столу.

– Карл Иванович, дорогой! Прихворали? То-то не видно вас было, подумала уже, забыли старуху, надоела. Ну, тьфу-тьфу, чтоб все здоровы были. Проходите.

А тут уже – угощение подано, гости кушают, да похваливают, бабе Мане радостно. Сидит она на краешке лавки, кусочек какой-то пощипывает, да не в охотку ей еда, рассказывает всë больше:

– И всё у меня хорошо, да ладно. Вот уже и до восьмидесяти Бог дал дожить. Одного жаль мне, Сашенька с Леночкой не приехали. Не смогли опять, родненькие… А вы же их помните, да? Нет? Сейчас…

Баба Маня встаёт, подходит в угол, достаёт из-за иконы пожелтевшую фотографию. На ней – она сама, но много моложе, у неë толстая русая коса до пояса, задорные синие глаза, она улыбается, обнимает мальчика и девочку, те обнимают её за шею с двух сторон.

Гости же ещë заняты угощением: Фёдор и Василиса, благодарно мурча, угощаются молоком, каждый из своего блюдечка, Николашка и Алексашка, шевеля усами вместе с новоприбывшим Стасиком, таскают в свою щель хлебные крошки из аккуратной кучки на полу, Карл Иванович, блестя чёрными агатовыми глазами, чёрным же клювом деликатно угощается разваренной пшëнкой.

– Вы помните?

Дата публикации: 19 апреля 2023 в 10:32