всё равно

Тридцать дней он смотрел в окно,
за окном кино:
люди-кошки шагали-шаркали,
замотавшись в жилетки-шарфики,
по одной.

А с девятого этажа
все они - неизменно чёрные,
в телефон говорили о чём-то и
тридцать дней не смотрели вверх.
Человек,
что к окошку жался,
был безумно жалок.

А на тридцать первый не стал вставать -
хороша кровать.
Да и потолок, от дождей намокший,
всё равно белей одиноких кошек.