о пустоте задумаешься. так…

о пустоте задумаешься. так,

она страшней, а значит, вероятней.

сожмешь, грозя себе, пустой кулак,

хоть раньше в нем был крестик с мутной каплей

крещенского добра. теперь смурней,

и смотришь в окна ночи, как в грядущий

удел свой, не имеющий ни дней,

ни признаков пространства. под идущим,

известно, возникает путь. отнюдь - 

путь невозможен, где конец дороги.

и думаешь - как это обогнуть,

вернувшись к детским россказням о боге.

но всё молчит. и над кроваткой мать

уже и отче наш не прочитает.

да и сама оставлена кровать... - 

теперь в ней черт пойми кто обитает.

а ты глядишь все в ночь. неужто так

и кончится оно, и не начнется?

хоть ты пытался высчитать, дурак,

суть времени, и где оно берется,

и что есть ход планеты вкруг звезды,

коль космос - бесконечен? где здесь время?

но с логикой, как прежде, не лады,

и можешь только бабу на колени

очередную тихо посадить

и тихо ей шептать: "ты знаешь, страшно

мне умереть... еще страшнее жить".

она же скажет: "ах, мой милый сашка,

мой глупенький. ведь вот я, пред тобой.

чего ж тебе желать?". отвечу: "дура!

тебя мне выше и народный бой,

и шум воды, и вся литература!

но и они от смерти не спасут.

не думаешь ли ты, что ты способна?!

нам говорили - суд!.. уж лучше б суд!

на деле ж - тьма - хладна, внутриутробна.

ты понимаешь, дура, я о чем?".

она мне говорит: "ты очень грубый!",

и плачет, и трясется над плечом,

и я, вздохнув, ее целую в губы.