Он вышел из трамвая номер два

Спала в трамвайном парке проходная —

я малевала двойки на бортах,

не может прекратиться бег трамвая — 

им всем давно отпущены рога.

Украла в школе старый трафарет:

каким мне пары ставила училка:

на педологию начхав и паритет

(мне оторвал башку в тот год сам дед).

А что она? Да просто - двойкофилка.

Вы видели трамваи номер два?

Где вход? Где выход? Дверь – одна:

я так в него и не вошла. В углу

приклеилась к трамвайному стеклу:

и с непривычки голос, голова

промокли в дождь над Троицким мостом.

Вокруг меня летающие дети 

всё норовили по лицу крылом,

но плавно соскочили на маркéтинг:

на мне писали чьи-то телефоны,

капслоком выводили слово "ад",

рога пририсовали, сколько? -  два,

и непристойные давали имена,

а между делом ссали на плафоны.

Вагонвожатый улыбался и махал

в одном их трёх замызганных зеркал.

И так мы все висели над рекой,

над перепуганными фонарями,

кололись петропавловской иглой

и думали, когда сведут пролёты:

мы станем просто мудро жить:

мы перестанем говорить: «А чё ты?»,

и, может, перестанем всех учить,

но тут кондуктор выспался и встал,

навёл на небо куар-коды касс —

сорвалось небо — чемодан-вокзал,

когда двумерно прочитало нас.

Он вышел из трамвая номер два —

схватил лазурное за воротник,

трамвай скрипел, но поднимал рога —

покуда твердь не закрепил на них.