Тапки

Ушёл сумасшедший из госпиталя
на зов материнской утробы. 
И осень блукала особенная – 
под тёплые в тапочках ноги. 

Лохматый облаять отваживался – 
опешил, не встретив испуга. 
Пропащий октябрь раскачивался 
листами пустых парашютов, 

каштанами воздух простреливался… 
всем парком признав окружение, 
нарядная гвардия смешивалась 
с истлевшими ранее пленными. 

Он брёл по наитию-азимуту 
подальше от игл бесконечных, 
споткнулся, проспект перешагивая, 
запутался в матерной встречке. 

А сверстники вслед оборачивались, 
смартфонное дно обнажали, 
и, ширя зрачки, расхохатывались, 
брезгливо на хлеб предлагая. 

Их души, лукавым прополотые,
уже не откосят в больницах – 
покорно продрогнут под ворогами 
в сожжённой светлейшим столице, 

когда в предрасстрельной угодливости 
окрестятся слева направо. 
Но галки вспорхнут… в новой поданности 
и сгаснут в набитых канавах. 

Пока что… бравадой увещанное, 
кренилось гламурное царство, 
и курочки прокукарекавшие 
стращали плутонием в яйцах. 

Больной улыбался, чуть вздрагивая, 
стал гумусу безынтересен, 
спешила машина засватанная 
с дежурным по психогенезу. 

Обрывками память шагреневая 
по капле стекала в ливнёвку: 
вчерашняя банка вареньевая 
на круг не чета поллитровке, 

соседские яблоки радостнее 
ремённой отеческой порки, 
лихое ребячество сладостнее 
любой возмужавшей концовки. 

* * * 
То череп прилежно потрескивает, 
играет в ушах перебором, 
то слёзка щетинку прореживает, 
выветриваясь с перидолом. 

* * * 
Ушёл сумасшедший из госпиталя… 
Прозрейте, поддёрните нимбы! – 
под левой подмышкой наколотая 
в подвале бойцу перелита, 

в хвосты самолётов разинутые 
мозгами на вынос носилки, 
и крестик исходом консилиума 
оборван и брошен на плитку. 

Война! ты проворней, чем прадедова – 
хватило неполной недели 
на вспышку, уродство негаданное 
и жизнь от горшка до постели.  

Когда миросильные выстрадают 
учтивым терпеньем победу, 
впадём в сумашествие истинное, 
одарим Сибирью планету, 

и выпорхнет лучик трепещущийся 
из общей палаты под святки, 
оставив тебе лишь завещанные, 
от ног ещё тёплые тапки. 

2024