appassionato

Эти ночи безветренные,
не догадаешься верит ли нам
слов черепаха везущая солнце на панцире:
— Я видел, теперь мне не просыпаться бы!

На подоконнике лучиками разлит
всплеск утренний:
встретимся… встретимся… встретимся ли
под земли пластом?
/тип-топ, тим-том, дом в дом/
Дым
сопровождает минуты надежды довесками,
упрёком несказанным, рыбами бессловесными,
взлетевшими над водою в дней-чаек клювах-
движется черепаха и чайки любят.
Движется черепаха, и с ней по курсу мы,
чайки, над волнами времени, снам хребты перекусывают.

Они переборчивы, им не лишь бы чего,
потустороннее смотрит из них улыбчиво,
часики тикают-тикают-тикают-тикают…
падает вечное розами и гвоздиками.
Смотришь на розовое горизонта персика-
пахнет грядущее саванами/оркестрами,
дёргают клювы из жизни-овцы ворсу:
восемь копают, а меньше, чем восемь несут.

Всё происходит
согласно писанию и расписанию:
почки—листочки/плоды за труды/снега таянье.
Лев будет зелёным, сосуд пеликаном, забудь меня:
внутренний демон да не перешепчется с внутренним.

За буднями, если сплетутся под влажной землёй солнца корни,
всему вопреки, изреки свет — возьми и вспомни.