Мыльница

Деньги в семье завелись, когда отец, считавшийся лучшим электриком в городе, открыл автосервис. Отец забирал меня из школы, и мы заезжали в «Радугу», где продавалось недоступное по тем временам: сухие колбаски, ананасы, бельгийское печенье. Но главной моей радостью был «киндер-сюрприз».

- Мама говорит, нельзя «киндеры» до ужина!

- А мы тихонько, - улыбался отец, -  мама не узнает.

Сразу после нового года мы купили «восьмёрку» - «мыльницу». Чуть немного спали морозы, мы стали ездить вдвоём в парк. Сидели в «мыльнице» -  будто спрятавшись от мира. Грызли печенье, ели мандарины – продлевали новогоднее настроение, играли в шахматы. Слушали музыку и смотрели, как монетка солнца медленно опускается в карман за деревьями.

- Пап, а почему её «мыльницей» называют?

- Потому что здесь только мы. Посмотри вон за те деревья. Что видишь?

- Ничего. Деревья.

- А пруд видишь?

 - Нет.

 - Но, если ты пройдешь дальше, за деревьями будет пруд?

 - Будет. Он и есть там.

- Так и твой день. Просыпаешься утром, и чего бы ни хотел, на что бы ни рассчитывал, чего бы ни боялся – видишь лишь часть дня перед собой. И всё, что у тебя есть - этот день. Да и то не весь - до ближайших деревьев. Другое дело – шахматы: ты, как солнце, смотришь сверху, -  можешь рассчитать стратегию и даже предугадать ходы противника.

- А пруд?

- А что – пруд?

- Пруд там…будет? В конце дня?

- Думаю, да. Но ты сможешь убедиться в этом, только завершив день.

- Когда все деревья будут…сзади?

- Да, когда будут позади.

Я был уверен, что отец, как солнце – видит всё и знает всё.

 В ту субботу отец возился в «восьмёрке» возле дома, я гулял неподалёку с друзьями. Было солнечно, и мне разрешили снять шапку и надеть вязаные «наушники». Во двор заехал мощный тонированный автомобиль без номеров. Пацаны рты раскрыли – таких машин в нашем районе не водилось. Из авто вышли двое, подошли к отцу и стали о чем-то с ним беседовать, указывая на свою машину.  Я встал рядом – очень уж хотелось рассмотреть красавицу. Она была гораздо круче нашей "мыльницы".

- Шустрый пацан! -  сказал один из них - чернявый с кавказским акцентом - и потрепал меня по волосам. – Ты в двести тридцатую школу ходишь, в четвёртый «Б», да?

Я не ответил, потому что отец вдруг изменился в лице.

 - Поехали на рыбалку? – не то предложил, не то приказал отцу второй чернявый.

- Я не езжу на рыбалку зимой.

- В виде исключения. С друзьями. Мы же друзья, так? – чернявый на мгновение сверкнул в мою сторону крепкими зубами. – Хочешь прокатиться на нашей машине?

 - Я поеду! – закричал отец. – Вадик, иди домой.

 И они уехали.

Я не видел всей картины. Мне было всего девять. Я ничего не рассказал матери.

И мне до сих пор кажется, что отцу просто не терпелось проверить, достаточно ли глубок кармашек пруда за деревьями.