Косточки

*

Я ещё не ушла, ещё даже и не думала об уходе. Поняла, что уйду, когда начала покупать не палку колбасы, как раньше, а нарезку в вакуумной упаковке; полбатона вместо целого. Мороженое только для себя. Потом, словно спохватившись, уже на кассе брала сникерс – для него.

Кассир в нашем магазине - тяжелый человек, человек-камень. На таких весь мир держится. Правда, терпеть его можно только - по Цветаевой - за то, что он умрёт. Интересно было бы заглянуть в его холодильник.

- Возьмите второй сникерс.

- Мне один нужен.

- На сникерсы акция «один плюс один».

- Но мне не нужно два.

- Возьмите, что вам, тяжело, что ли.

Интересное дело. Вот и мы так живем. Я и он – один плюс один. Кто же лишний?

**

Однако в постели настолько, что даже страшно. Планку задрали - а что, если дальше только хуже?
- Я буду худеть, - пообещала.
- Зачем?
- Чтобы ты меня к стенке. И ногу задрал, как в кино.
- В следующий раз задеру, если не забуду, что твою. А зачем худеть?
- Не удержишь, а я копчиком ударюсь. Перелом копчика - это страшно, хоть и смешно.
- Ну я тебя, как Буратино - повешу на гвоздик. Или специальную курточку сошьём. Комбинезон. Вырезы в стратегических местах оставим.

Смотрю на него долго. В полутьме только зубы поблескивают. Борода мягкая. Кажется, рыжеватая, но я опять забыла и хочу плакать оттого, как мало всегда помню. Раньше я ее ненавидела, а сейчас хочу вплести жемчужину в каждый медный волосок.

Подсвечиваю бороду экраном телефона. Так и знала. Борода синяя.

- Я знаю, как буду тебя убивать, если вздумаешь уйти.
- Как?
- Задушу тебя косточками лифчика.
- ...
- Я проверил, ты не носишь лифчики с косточками.
- Не ношу, но парочка осталась.
- А надень.
- Не налезет, грудь-то не та, что до.
- Я буду поддерживать, - пообещал.

И он поддерживает, и держит до последнего, и ни на секунду не выпускает.
Внутри меня беспокоится-ревнует палка-палка-огуречик.

Я спокойна. Он не уйдет.

И мне не уйти.