И деревья становились тюльпанами

Городская поликлиника

- Мужчина, где тут у вас логопед? – обратилась молодая женщина к парню в белом халате.

- Ищите там, где светло. Я бы с этого начал.

- А свет от чего? Фонарь должен зажечься? Или кто-то прожектором знак подаст?

Парень поправил очки и более внимательно посмотрел на женщину.

- Вы, главное, левой стороны держитесь, и со светом проблем не будет. А мне в дорогу собираться нужно. Не местный я. Да и поздно уже.

Женщину догнал семилетний пацан, ранее застрявший на входе с какой-то пенсионеркой.

- Ну что, мама, нашла мне нужного доктора? Бабки на передовой нашептали мне какую-то муть про странное сияние.

Мама погладила сынишку по макушке.

- Нам определённо понадобиться чуть больше времени на поиски, чем предполагалось по плану. Хотя, чем не Божий свет исходит вот от этой странной двери. Пойди, сынок, прощупай, что за зверь там притаился. А я пока тут поразнюхаю.

Окулист

- Мальчик, тебя как зовут?

- Данила!

- Не ори, я не глухая!

- А давно проверялись? У вас наверняка скидка сумасшедшая.

Докторша противно хрустнула мизинцем:

- В каком классе учишься?

- Во втором. Но не последнем.

- Большой уже. Встань, закрой лопаткой глаз и называй буквы. Готов?

- Однозначно!

- Не ори, щенок! Это что за буква?

- Ы. Заглавная.

- Какая заглавная?

- Ну, для прописной она слишком большая. Сантиметров двенадцать в диагональном сечении.

Доктор кивнула:

- Да, действительно крупновата.

- А это?

- Кэ. Обычная.

- Не кэ, а ка.

- Да мне монопенисуально. Где логопед, не подскажете?

- Ах ты, мелюзга слепошарая! Где тебя только таким словам научили?

- На Кронштадтской киче. Раненый матрос просветил. Ну так что со специалистом по речи, офтальмология?

Доктор задумчиво посмотрела на одиноко стоящий на подоконнике спатифиллум и, словно задумавшись о своём, вздохнула:

- Лекаря этого там, где свет ищите. А ко мне не приходи больше. Чужой ты мне. Словно из тьмы пришлый. Злыдень. И бес. Привет Ребекке.

Коридор первого этажа.

Мальчишка взял маму под руку и доверительно прошептал:

- Экзальтированный окулист полностью нейтрализован.

- Мужик?

- Не, баба.

- Неинтересно. Предлагаю разделиться и сверить часы. Потом поделим гранаты и каждый сам за себя. Может хоть кто-то выживет.

Малыш хмыкнул:

- Увидимся в лучшем из миров, мам. – и вошёл в первую попавшуюся дверь.

Шифровка

- Здравствуйте, товарищ. Мне нужен доктор с редкой специальностью.

- Я ухо-горло-нос. У меня все просто.

- Сочувствую. Вы действительно интересное создание, док. Вы и слышите, и запах чуете, и глотать можете. Мечта, а не домашний питомец.

Доктор нахмурился и зачем-то взял лупу с массивной деревянной ручкой.

- Я ухо-горло-нос, я ЛОР и финский подданный. А у тебя дефект речи, пацан. У логопеда был?

- После вас пойду.

- Удачи, малыш. Иди встань в угол.

- За что?

- Заткнись. Я буду говорить слова, а ты будешь слушать сначала правым, а потом левым ухом и повторять за мной.

- Ну, вы мастер озадачить. Я так не умею. Меня приучили сразу обоими ушами слушать.

- А ты палец в ухо вставь.

- М-да, так себе интерактив. Потом будем вокруг стула под музыку бегать?

- Мерзавец! Закрой одно ухо ладошкой и повторяй за мной. Каша.

- Где

- Коршун.

- Мать вашу

- Бонч-Бруевич.

- Логопед?

Врач вздрогнул.

- Логопед! Так ты из наших! Я знал, и, если честно, очень ждал этой встречи, камрад. Присаживайся.

- Я сам в восторге! Но время-деньги и мама ждет.

- Ребекка здесь?

Мальчишка наклонился над столом и направил свет лампы в лицо доктора.

- А мне таких пилюль пропишите, профессор?

Второй этаж

- Есть информация, мам. Если ухо-горло-нос не врёт, фамилия логопеда - Бонч-Бруевич. Мне это вообще ничего не говорит, но, кажется, откровенно попахивает большевистским восстанием.

- Во-первых, нет такого доктора, сын. Это просто бессистемное перечисление органов – ухо, голо, нос. Мне кажется, тебя развели, малыш. Теряешь хватку?

- Да я сам дьявол с ланью на рогах, такой оскал пугает Вельзевула. Зайду вот в этот мрачный зал, поосмотрюсь…

- Ва-банк? Уже? Горжусь тобою, сын. И строже с ними. Цель близка. Я верю.

Мрачный зал

Он и правда сидел там, где светло. В лучах утреннего солнца светлоликий доктор Бруевич кушал крупные египетские финики, запивая их прохладным молоком из кувшина.

- Шаходи холубчиг. Фрисашивайся.

- Боже, какая кармическая удача. С мудавольствием, дохтор! Обыскался вас, сил нет.

- Хак жвать?

- Франси́ско Хосе́ де Го́йя-и-Лусье́нтес.

- Жабавно. У меня так шина совут.

- Плёво! Развезло шинишке!

- Жамефакельно, мой круг, пгосто восфигительно. - врач с уважением кивнул. - Адаптация у вас на высоком уровне. Похвально. Ребекка здесь? Почему так долго не выходили на связь? И, кстати, я в твоем возрасте уже мог алфавит в обратную сторону рассказать.

- Зачем такая приблуда?

- Не дерзи, губошлёп. Много ты понимаешь в холодной войне, мелюзга. Они хоть пароли меняли? Или «ищи там, где светло» до сих пор орут? Дилетанты. Где твоя мать?

- В церкви.

- Я серьёзно, недомерок. Тебе одному в таком эпатаже не сдюжить. Я бы прикрыл, но контроль максимально усилен. Сам под подозрением. Вчера слежку заметил, петлял. Ушёл без потерь. К психиатру не суйся даже. Там тётка матёрая, феникс мрака. На такую тебе рано колчан прилаживать. А вот флюорографию сделай обязательно. Альберта Карловича давно нужно было привести в жёсткий тонус. Я тебе, Данила, артефакт один лютый дам. Кольцо свинцовое. Во время процедуры адской в область грудины его приложи. Но результатов не жди. Это не твоя война. Сразу к матери беги. И покидайте здание через парадный. Выход вы легко найдете.

Мальчик поднялся с кресла.

- Он будет там, где свет?

- Как и всегда, мой мальчик.

- Какой забавный у вас хорёк. Засушенный?

- Это бельчонок Огги. История о детской травме.

- А погладить можно?

- Нет, малыш, только доктор может гладить Огги. Передай привет Ребекке. Передашь?

- Передам, обещаю. Такими вещами не шутят.

Парадный

Женщина улыбнулась подбегающему к ней малышу:

- Ну, как там отец? Ещё в форме?

Мальчик кивнул:

- Ага, в ментовской. Держится старик, но с нотками депрессии.

- Снова Огги?

- Да. Кольцо свинцовое мне выдал, на месть благословил. А у тебя как?

- Была у бабули в психиатрии. Все идиоты на местах и точно посчитаны.

- Раиса Сергеевна нормально там шишку держит, да?

- Предельно ровно всё, надо признать. Загляденье. Умеет наводить порядок среди психов, раз в нашей семейке на хорошем счету. Тут и талант, и глубокий адовый стаж. Папашка то твой чудить начал вместе со способностью ходить. Хотя, надо признать, логопед от Бога.

Сынишка рассмеялся.

- Мам, а почему Ребекка? Ты же Ольга?

- Ну, знаешь, дорогой, бывают у женщин творческие псевдонимы. Ты еще папин не знаешь. Но тебе рано.

- Что-то похабное?

- Хуже.

- Что может быть хуже похабного?

- Ты плохо знаешь своего отца, Данила. Но должен всем сердцем верить в него. Мужайся, всё только начинается.

- Рефлекс не дремлет. Я всегда на страже.

И оба звонко рассмеялись.

Парадное крыльцо было увешано жёлтыми воздушными шариками, на ступеньках хаотично суетилась пара голубей. Женщина и мальчик отдалялись от городской поликлиники, не оборачиваясь и не спеша. Но что-то в этом мире мгновенно и ощутимо менялось. И деревья становились тюльпанами.