Психокосмос

Собственно, что зимой делать? Человек спешит в сторону итога. Но как сделать так, чтобы итог имел характер хотя и промежуточной, но вполне осязательной, ясности. Как правильно сидеть в консервной банке?

Скрипач Бибервиталик Яшин ближе к зиме увлекся творчеством Джона Кейджа. 4'33" – это вам не бублики на свежий воздух для продувки выносить. А там, в высоте, не важно – есть ли облака, нет ли облаков – высоких звезд полёт, или сверхпроводимость дырок в покрывале, или, что еще бывает? Странные дела над плоской землей? Консервная банка бывает разная, но давайте рассмотрим что-то основательное – не кильку, ибо пацанов в эту братскую могилу заложили с лихвой, а, например, тунца. Тунец один. Это значит, что, если вы и резанный, то все равно, никто вашему одиночеству не мешает. Выход в психокосмос – это как двери наружу с того уровня, о котором может никто не знать, потому что у вас – свои собственные частоты.

Бибервиталик продолжал рисовать абстрактные картинки. Во сне он шел по дороге. Путь этот привел его к большим воротам, на которых было написано, на санскрите:

Вход во внутренний мир

А далее, дорога шла по долине, очень далеко, и не было ни конца и края, и, уже после часа ходьбы, скрипач подумал:

- Внешняя жизнь как-то слишком уж проста. Может быть, и не стоит жить там, снаружи?

По правую сторону, ближе к горам, виднелись пирамиды – вовсе не египетские, а по левую, среди лесов, то и дело проглядывали странные строения. Наконец, он пришел в придорожное кафе.

- О, вы пришли тайно, - сказала птица-официант с человеческом головой, - хотя мы все об этом говорили, но говорили как будто о чем-то другом. А связано это с тем, что вы наверняка пойдете дальше. Хотите знать что-нибудь?

- Я бы поел. И послушал что-нибудь.

Ожидание бывает вопреки. Бывает обед. Ужин. И бывает Ужинг. А, чтобы сразу после ужинга не наступила ночь, для мира применим вечный закат. Это и так было понятно, но ведь для наступления вечного заката надо было давать какую-то директиву? Говорящий сок, одновременно с отдачей себя в употребление, сразу же и выступал – это был артист мульти-жанра. Удобно, персонально. Оказалось, что прочих артистов в кафе нет, а потому птица взялась выступать сама – она пела оперные партии на стихи Соева.

- Это не тот Соев! – крикнул Бибервиталик. – Я того знаю. А вы отделены от реальности.

Выйдя из кафе, он встретил моно-велосипед, то есть, велосипед, свободный от тягот человечности.

- Здравствуйте, хозяин, - поздоровался велосипед.

- Как вас зовут? – осведомился Бибервиталик.

- ММВЗ. Я приехал на ужинг.

- А не знаете, будет ли вечный закат?

- Нет. Не объявляли. Но у меня есть фара. Если вы мня подождете, мы можем поехать дальше вместе.

- А что вы едите?

- Воздух с шарами синего воображаемого супер-винограда, а также вечернее масло.

Дальше Бибервиталик ехал на ММВЗ. Велосипед рассказывал различные истории – в частности, о судьбе самого большого велогорода в мире – Велосити, и о его тенях. Тень же, по сути, это отражение от реальности, а значит, более, чем проекция, хотя важнее всего остается оригинал. Даже если вы – узкий и честный, даже если вы концептуально залейбленный, может оказаться, что ваша душа не происходит из Велосити напрямую, а значит, чтобы попасть туда, нужно преодолеть много преград. Но все это актуально лишь того, самого высокого велосипедства.

- А существует Бог? – спросил Бибервиталик.

- Конечно. Бог – это Вы.

- Нет, я хотел бы узнать о том, что там, еще выше, намного выше и дальше меня. Не могу же я быть обычной биологической единицей. Для чего тогда это всё?

- Могу сказать лишь за себя. Также, Луна в прошлом была велосипедом. Теперь от нее осталось лишь колесо. Это колесо покрыто пылью. Поэтому кажется, что это диск на небе.

Они приехали к месту, где стояло Железнодорожное Существо. Они сели и поехали. Вечный закат так и не наступил, была ночь, диск луны светил желтым. Сначала в вагоне никого не было. Железнодорожное существо напевало песенку.

Как-то раз, как-то раз

Приехал Фрейд и предложил сделать напас

Я мог бы зажать, но он шел в минус один

Там нет никого

Мой слог – ассасин

Не надо думать среди бегущих

Лучше кошатничать

Словом берущим

Лучше ершиться назад, в века

Где взрыв большой нам кричит: рука!

По пути в вагон села Семейка Котивщ, это были коты-овощи. Они также были музыканты и играли на всяческий домашней утвари. Вроде бы ночь уходила в глубь черной нефтяной тьмы все глубже, но Железнодорожному существу все было ни по чем. Коты очень сильно стучали крышками от кастрюль. Бибервиталик бы поиграл на скрипке, ни скрипки не было, даже несмотря на то, что здесь, в равнинном психокосмосе, он был вроде бы самым главным. Тогда один из котов прикинулся скрипкой. Да, хороший, сильный получался инструмент, потому как кот мог и звучать, и мурчать.

- А я поеду далеко-далеко, - сказал ММВЗ, - а как вновь остановлюсь на ужинг, буду рассказывать о песнях, которые мы тут сочиняли по ходу пения.

Тогда они приехали на Берег Нуля, где и был мост, по которому Бибервиталик вернулся назад. Оказалось, что до Нового Года осталась неделя. Лжевиталик прислал поздравительную открытку.

Соратник!

Поздравляю тебя с 53-м ноября!

Готов сообщить тебе, что я открыл собачью фабрику. Вниманию клиентов: в наличии – Собака-из-Забора-Высовака, Собака-на-Дерево-Забирака, Собака-Медленная-Почесака и другие виды собак.

Нью! Купи собак в рассрочку. Поспешай. Скидки до 63 ноября.

Желаю тебе всех видов!

С У.в. и В.У., Лжевиталик.

Правда, что еще сказать о декабре? А в электронном мире – трепанированное и причесанное отражение. И это даже хорошо. Слился ты с ним, и нет тебе дела ни до чего существенного. А что бы нам такого послушать? John Williams, "Jaws", может быть? Мрачновато. Модест Петрович Мусоргский, "Ночь на Лысой горе"? А, вот что: Bernard Herrmann, "Psycho". Или давайте вообще ничего не слушать. В конце концов, 4'33" состоит из тишины. Да, Бибервиталик Яшин ждал открытки от Обервиталика-Гну. Сто процентов, должен был прислать

Сам же он пошел в магазин. Да, скажете, что сейчас пользуется почтой, ведь есть Интернет? Нет, есть еще люди, не все были заменены гуманоидами и Рептилией Щу на унифицированные прямоходящими заготовки с половыми органами.

Итак, скрипач взял ручку и написал:

Соев! БЗ!

- Эх, - сказал он сам себе, - Соев – поэт технический. Напиши ему что-нибудь проще, обидится. Все верно я сделал.

Далее, он принялся подписывать и другие открытки.