Гоша верит…

Школа №2, после уроков.

- Гоша, ты буквально сам не свой, я же вижу, - Марина с грустью смотрела на ученика. - Ну что с тобой, малыш?

Мальчик устало потер пальцами виски:

- Марина Андреевна, вы секреты хранить умеете?

Учительница улыбнулась:

- Я классный руководитель, копилка для детских секретов, не бойся. Обещаю молчать.

Гоша молчал и было заметно, что мальчишка напряженно думает и сомневается. А потом решился.

- Помогите мне правильно составить завещание. Чтобы как положено всё было, чтобы с печатью там и…

- Господи! – всплеснула руками Марина. – Да ты что же такое говоришь, Гоша? Какое завещание?

Мальчик равнодушно пожал плечами.

- Самое обычное. Только чтобы без ошибок было. И чтобы силу имело ю-ри-ди-ческую.

Педагог была не на шутку взволнована.

- Игорь, я не пойму, вы играете во что-то? Ты проспорил?

Гоша покачал головой.

- Нет. Вы только не говорите никому. Вы обещали.

- Я не скажу, конечно, но Игорь…

Парнишка вздохнул.

- Мне вчера цыганка нагадала, что я в семнадцать лет умру. У меня внутри будет что-то гнить, а потом я умру. Мне уже девять, значит большую половину я уже прожил. Нужно подготовиться. У меня книг много, я бы хотел их в детский дом отдать. Коллекцию марок Ирке Сомовой подарю, она же собирает…

- Подожди, – перебила мальчика Марина. – Расскажи с самого начала, как дело было.

Вокзальная площадь. За день до этого.

- Сама ты сука драная! Шалава тифозная! Джадад кхэр!

Цыганка цепким и липким взглядом прощупывала суетящуюся людскую массу. Бабка ей часто говорила, что лоха нужно уметь видеть и чувствовать. Учила не испытывать жалости ни к кому. Неважно, - наставляла сварливая старуха, – Ребёнок или бабка старая. Ты должна чувствовать их страх, он в глазах их свинячьих мечется. Как нащупала - зубами вгрызайся. Всю хитрость используй, все отнимай. Деньги, золото! Хоть булку с изюмом, но забери!

День у Кхамали выдался скверный. Одно серебряное колечко и немного денег, которые пришлось отдать милиции, чтоб не трогали сегодня и меньше на площади ошивались. Утром по морде получила от таксиста какого-то заезжего. Мужик горячим чаем облил, чтобы не приставала.

Увидев озирающегося по сторонам мальчишку, Кхамали лучезарно улыбнулась, словно хитрая и хищная лиса.

- Эй, касатик мой ненаглядный, ты не заблудился, дружок? Тебя как зовут, мой сладкий?

Мальчик вздрогнул и машинально засунул руку в карман чистенькой куртки, что не укрылось от профессионального взгляда воровки.

- Гоша.

 - А я Варвара, – протянула руку цыганка.

Мальчишка руки не протянул, также держал её в кармане и, насупившись, молчал.

- Ну чего воды в рот набрал, Гоша мой золотой. Ищешь чего? А, малой?

Мальчик смотрел с явной опаской, но деньги у паршивца были, это Кхамали знала наверняка.

- Мне батарейки купить нужно, а «Радиотехник» закрыт.

Цыганка мигом закудахтала:

- Так там ремонт уже давно идёт. Не купишь ты тут батареек, солнышко. Скажи, дружок, ты хороший мальчик? Утром кушал, наверное. А тётя Варя не кушала совсем, зайка. И детки мои тоже не кушали. Трое их у меня. Спать от голода не могут. – бессовестно врала цыганка. - Тебе на батарейки денежек немного нужно. Купи тёте пирожочек. А лучше дай мне денежек, я деткам молочка свежего куплю.

Было заметно, что мальчишка дрогнул. Он суетливо озирался и мялся.

- Но мне батарейки… И мама еще просила в магазин…

Понимая, что «клиента» нужно дожать, Кхамали засуетилась.

- А давай я тебе, родной, по руке погадаю! Позолоти ручку, мой сладкий!

Гоша растерялся:

- Как это позолоти? У меня нет золота.

- Я тебе всю правду о судьбе твоей расскажу, а ты мне денежку.

Цыганка схватила мальчишку за руку:

- Вот линия жизни твоя. Вижу, много счастья тебя ждет, много. И дорога твоя прямая да чистая. Ждёт тебя богатство нежданное…

Голос Кхамали был вкрадчивым, теплым, окутывал словно бархат. Гоша и сам не понял, как залез в карман и достал деньги.

- Эй, пацан! Не дури! - услышал он вдруг грубый мужской голос. – Гони эту воровку и деньги спрячь!

Гоша резко отдернул руку и быстро убрал деньги обратно в куртку. Воровка мгновенно взбесилась и гневно заорала на бдительного мужика:

- Вали, куда шёл, гандон! Чтоб ты ослеп, сволота тупорылая!

Крик цыганки так испугал мальчишку, что он шарахнулся от неё в сторону. Видя, что пацан сорвался с крючка, Кхамали злобно зашипела:

- А ты, зверёныш, умрёшь через восемь лет, если денег не дашь! Гнить начнешь заживо! И сдохнешь, сучонок! Я у тебя волос вырвала! Что хочешь теперь с тобой сделаю!

Совсем забыв про батарейки и магазин, Гоша сломя голову бросился наутёк, а оставшаяся ни с чем цыганка ещё долго сыпала ему в след свои мерзкие проклятия.

Школа №2

Марина наигранно рассмеялась:

- Ой, Игорь, ну ты даешь! Да кто ж этим гадалкам верит? Это всё чепуха! Даже не думай о таких пустяках. Фух, перепугал ты меня до смерти. Ты родителям говорил?

Мальчишка занервничал:

- Нет, и вы не говорите. Вы обещали!

- Я не скажу, конечно. Ты лучше сам им расскажи. И запомни…

Гоша перебил:

- У меня внутри болит что-то. С самого утра.

Учительница взволновалась:

- Где именно болит?

- Я не пойму, как будто внутри что-то тяжелое…

- У тебя живот болит? Ты ел сегодня?

- Нет, не живот. Просто внутри тяжело.

- Пойдём-ка в медпункт, дружок. Пусть Евгения Александровна тебя посмотрит.

- Хорошо, только вы ей про цыганку…

- Не скажу, не скажу. Пусть просто посмотрит.

Школа №2. Медпункт

Осмотрев мальчика, врач улыбнулась:

- У тебя ещё уроки есть сегодня?

- Нет. Литература последняя была.

- Тогда иди домой и выпей крепкого чая с лимоном. И ложись спать пораньше. Договорились?

- Хорошо.

Когда за мальчиком закрылась дверь, врач обратилась к преподавателю:

- Все у него нормально, Марина. Только взволнован очень. Или напуган. Может, дома что-то?

- Да нет, – покачала головой Марина. – Тут другое.

***

Когда на следующий день Гоша не пришёл в школу, классный руководитель забеспокоилась и позвонила ему домой. Мама Гоши была взволнована:

- Температуры у него нет, но слабость сильная и говорит, что тяжело внутри. Он не может толком объяснить.

- А он вам вчера ничего не рассказывал?

- Сказал, что в школе ему плохо стало. И что вы его в медпункт водили.

- Да-да. Врач сказала, что все в порядке. Но вы его еще сами поспрашивайте. И если что, звоните.

***

Мама Гоши позвонила рано утром.

- Ему ночью плохо стало. Рвота сильная, весь белый, трясло всего. В машине скорой два раза терял сознание. В больнице сказали, что пока не понимают причину и ничего точно диагностировать не могут. Поставили капельницу, и он уснул.

Понимая, что дело принимает очень серьезный оборот, Марина не выдержала и рассказала историю с цыганкой. Умолчав только о завещании. Мама мальчика была скорее удивлена, чем испугана рассказом.

- Ну, я не думаю, что это как-то связано. Он не такой впечатлительный. Сейчас такой вирус сложный гуляет. А уж школа - тот ещё рассадник…

На душе у учительницы было совсем тяжело.

- Вы простите меня, что я сразу про это не рассказала, но я слово дала. Понимаете. Я даже не предполагала…

- Ерунда это всё. Я, конечно, расспрошу его, как проснётся. В больнице есть психолог, но кто же в такую ерунду поверит, да еще так, чтобы заболеть.

- Но вы мне, пожалуйста, отзвонитесь завтра. Сообщите, как он.

- Да-да, - быстро проговорила женщина. – Обязательно.

***

Через неделю состояние мальчика значительно ухудшилось. Он стал отказываться есть и сильно похудел. У ребёнка скакало давление и пульс доходил до двухсот. Ситуацию удавалось купировать медикаментозно, но не на долго. Диагноз был поставлен временный – острый психоз.

Звонок Гошиной мамы застал Марину на уроке.

- Марина Андреевна, он почему-то вас просит приехать. И еще врачи хотели бы с вами пообщаться. Вам удобно?

- Да-да, конечно, - сразу же ответила учительница и, схватив пальто, выбежала из класса.

Городская больница №14.

В кабинете психиатра было несколько врачей и родители Гоши. Марина рассказала абсолютно всё, включая разговор с ребёнком о завещании. Отец мальчика в недоумении смотрел на педагога и врачей:

- Это же чушь какая-то! Вы что, все с ума сошли? Какая-то цыганка наорала на пацана, и он начал умирать? Стивен Кинг, не меньше! Это бред, вы понимаете? Бред сивой кобылы. Кто в эту чушь поверит?

Голос психиатра прозвучал как-то неожиданно тихо:

- Гоша верит.

Мама мальчишки не выдержала:

- Вы что, хотите сказать, что он ненормальный? Он идиот? Вы почти неделю не могли диагноз поставить, сволочи! И теперь вот так решили? Замечательно просто! Ну ничего, я на вас…

Муж обхватил за плечи зарыдавшую женщину:

- Не надо так. Успокойся.

Один из врачей открыл шкафчик, взял лекарство и набрал воды в кулере:

- Возьмите, примите вот это. Физически Гоша совершенно здоров. Вы же знаете, сколько обследований мы провели. Анализы тоже не выявили никаких отклонений. Это страх, понимаете? Ребёнок столкнулся с чем-то странным и то, как отреагировал его мозг…

- А делать теперь что? В истерике закричала мать.

- Нам удалось стабилизировать его состояние. Те препараты…

- Вы хотите наркомана из него сделать? В дурдом его хотите забрать!

Видя, что жена находится на грани, отец мальчика вывел её из кабинета.

Вопрос Марины был безадресным. Она просто не знала к кому из врачей обращаться:

- Я могу его увидеть? Без родителей. Просто поговорить.

Психиатр утвердительно кивнул.

- Конечно, мы поэтому вас и вызвали. Вчера мальчик сам попросил об этом. Пойдемте.

Палата №11.

Смотреть на мальчишку Марине было больно. Он был очень худой, бледный. Но хуже всего был его взгляд. Обречённость, безысходность, ужас. Видеть все это в глазах девятилетнего ребёнка было невыносимо.

- Как ты себя чувствуешь, малыш?

- Вы… Вы же обещали не рассказывать…

- Гоша, пойми…

- Теперь они думают, что я псих?

Марина еле сдерживала слёзы:

- Нет, конечно, что ты. Никто не думает…

Гоша перебил:

- Думают. Но у меня же ещё восемь лет. Она сказала…

- Её слова ничего не значат, Гоша! Пойми. Она разозлилась от того, что ты не дал ей денег и наговорила ерунды. Ты же большой и умный мальчик…

- Вы мне поможете с завещанием?

- Гоша…

- Вы поможете?

- Да, конечно, – заплакала учительница. – Я же обещала.

Квартира Марины Андреевны.

Марина держала в руках пожелтевшую от времени бумажку с телефонным номером, который ещё никогда не набирала. Сняв трубку, она, наконец, решилась.

На том конце провода ответили практически мгновенно. Старческий женский голос буквально прокаркал в трубку:

- Я слушаю.

Учительница почувствовала, что её бьет мелкая дрожь:

- Здравствуйте, Джаелла. Это Марина Агапова, дочь Зинаиды Павловны.

В трубке повисла недолгая пауза.

- Я слушаю.

После того, как Марина закончила свой рассказ, голос в трубке коротко бросил:

- Узнай её имя.

И трубку положили.

Вокзальная площадь. 22.30.

Кхамали была очень довольна собой. Две золотых цепочки, почти пятьдесят рублей и одно обручальное кольцо. Спрятав добычу в просторную сумку, воровка зашла в подворотню, чтобы не попасться на глаза новой смене милиции и не платить дань.

В это момент чья-то сильная рука схватила её за волосы. От резкой боли цыганка рухнула на колени. Вторая рука неизвестного мужчины, словно стальными пальцами разжала её рот. Кхамали захрипела, но грубый голос грозно прошипел ей в ухо:

- Заткнись, поганая сука. Задушу.

В этот момент из темноты вышла Марина. Она подошла к перепуганной цыганке и показала стальные пассатижи.

- Назови своё настоящее имя, гадина. Или, Богом клянусь, я вырву твой мерзкий вонючий язык.

Стальные пальцы на мгновение ослабли.

- Кхамали. Кхамали меня зовут. Я…

Марина нагнулась и, пристально посмотрев в её глаза, прошептала:

- Прощай, Кхамали.

Городская больница №14.

Мама Гоши плакала от счастья. Даже отец еле сдерживал слёзы.

- Ты нас так напугал, сынок. Господи, как же ты нас напугал. Но теперь все будет хорошо. Тебе нужно будет еще пару дней тут полежать, а потом мы тебя домой заберем. Папа тебе новый велосипед купил. Хочешь, я тебе блинов твоих любимых напеку?

Марина, которую тоже взвали в больницу, отметила, что Мальчишка улыбался маме светлой беззаботной улыбкой. Но он словно бы стал немного старше. Будто за эти пару недель Гоша повзрослел. И на Марину смотрел он как-то иначе. Не как на классного руководителя, а как-то по-другому. Даже иначе, чем на родителей.

Вошедшая медсестра сказала, что мальчику пора отдыхать, и родители засобирались. Марина тоже поднялась и взяла сумку, когда услышала голос Гоши:

- Можно мне с Мариной Андреевной поговорить? Всего минуту.

Расцеловав сына, родители и медсестра вышли, и Марина осталась с мальчиком наедине. Учительница взяла мальчика за руку и почувствовала, как он её тихонечко сжал.

- Спасибо вам, Марина Андреевна.

Марина попыталась изобразить удивление:

- Это ты врачам спасибо скажи. Они все это время…

- Я знаю, что вы сделали. И врачи тут ни причём. Она приходила ко мне.

- Кто. – вздрогнула Марина.

- Та седая женщина. Прошлой ночью. Она приходила ко мне и запрещала говорить. А еще руку на живот клала. Но мне не было страшно…

Марина попыталась рассмеяться:

- Ой, Гоша, твою бы фантазию нужно как-то применить! Может, ты писателем станешь?

Голос мальчика был совершенно серьёзным:

- Нет, Марина Андреевна. У меня другое предназначение.

Марина поднялась и ласково погладила мальчишку по голове:

- Тебе всё это приснилось, малыш. Это просто сон. Но я очень рада что ты поправляешься.

 - Джаелла! – уже в дверях услышала Марина. – Так её зовут. И я знаю, что это вы…

Марина оглянулась. По щеке мальчика сбежала одинокая слезинка.

- Спасибо вам.

Женщина по-дружески ему подмигнула и плотно закрыла за собой дверь.

Вокзальная площадь.

Под проливным ноябрьским дождём по площади, словно в полусне, с протянутой рукой слонялась одинокая цыганка. Местные торговки едва узнавали в ней когда-то бойкую и дерзкую Кхамали, которая всего за одну ночь совершенно поседела и потеряла дар речи.

Она все ещё приставала к прохожим с протянутой рукой. Но люди почему-то всегда проходили мимо.

Всегда.