Палата

Как сбиваются компашки?

Иногда по интересам, как во дворе. Но чаще – волею обстоятельств, как в детсаду или в школе. Или в больнице…

Вот, просыпаешься утром, а встать не можешь – ноги не идут. Болезнь Пертеса, первая стадия – асептический некроз. На общепонятном языке – отмирание костной шейки бедра. А тебе семь. Ну, или восемь. И весна на улице. И побегать, поскакать, а ты… лежишь в палате больничной, и рядом с тобой еще трое таких же горемык: рыжий долговязый Артем – шутник и задира, толстяк и обжора Славик и коренастый крепыш Дима. Все твои одногодки, считай; только Дима немного старше, третьеклассник уже.

И у каждого, своя болезнь, своя история. Но я расскажу о другой истории. Общей…

                                                                    *   *   *

Его привели вечером, перед ужином. Худенького светлоголового мальчика (с виду, моего одногодка) с серьезным, не по детски сосредоточенным взглядом из-под очков.

Опустив на койку нехитрую поклажу, он опустился рядом – руки на коленях, спина прямая, как за партой.

- Ужин – просунулась в дверь голова поварихи.

Все устремились в столовую, и мы остались вдвоем: я – не ходячий, и он – молчаливый, серьезный, погруженный в самого себя. А, может, мне это только показалось потому, что стоило двери закрыться, он поднял голову и просто, будто мы уже знали друг друга давно, спросил:

- А ты почему не пошел?

Я улыбнулся, как можно более доброжелательней, выставив из-под простыни упакованную в лангет ногу.

- А… - протянул он; потом встал, подошел и присел на соседнюю койку – Меня Сережа зовут. А тебя?

- Юра…- протянул я, слегка озадаченный подобной непосредственностью – А у тебя, что болит?

- Аппендицит.

- О! Наверное, будут операцию делать?

- Ага – Сережа улыбнулся, по-птичьи, доверчиво и близоруко. Добавил, помолчав: - Ну, это не больно, под наркозом. Оденут маску, и буду спать. Все время.

Я понимающе кашлянул, сглотнул слюну:

- А если проснешься?

- Как это?

- Ну…возьмешь и проснешься. Вдруг наркоз закончится. А тут тебе как раз живот разрезают…

- Не-ет! – Сережа мотнул головой – От наркоза не просыпаются. Хоть режь, хоть бей – ничего не чувствуешь…

Дверь распахнулась, и повариха внесла поднос с ужином: молочный суп, чай, пара тонких пластинок хлеба. Поставила на мою тумбочку и двинулась к выходу.

- А ему?

- Что? – обернулась она

- Ему ужин – кивнул я на Сережу - Он, что голодным останется?

Повариха поморгала белесыми ресницами:

- Что вы мне голову морочите? -  сказала она – Его на довольствие не ставили. С завтрашнего дня только. И то - кефир.

«Что это за еда такая, кефир? – подумал я – Так и с голоду умереть можно»

Хотел спросить, но повариха ушла. Я посмотрел на поднос, потом на Сережу:

- Ты это…вермишель будешь?

- Нет, спасибо – он замотал головой – Я дома пообедал. Да и нельзя мне…доктор сказал, утром на операцию.

Вернулись из столовой Дима с Антоном.

- О, новенький! – крикнул с порога рыжий – Смотри, Димыч, а он на твою кровать уселся.

- Да я ухожу уже– встрепенулся Сережа – Присел только…Я вон, там…не занято?

- Не – махнул рукой Антон – Свободно. Ложись, где хочешь, это я так…Тебя звать как?

- Сережа.

- А…меня Антон, а он – Дима.

В дверях возник дожевывающий что-то Славик.

- А это Славка: толстый кабан, живот барабан – отрекомендовал Антон - Ты располагайся, не стесняйся, у нас тут хорошо, весело.

И тут же, позабыв про новенького, стал приставать к Славику.

- У тебя какая болезнь? – обратился к Сереже более серьезный и обстоятельный Дима.

- Аппендицит. Завтра утром на операцию.

- И у меня аппендицит! – обрадовался тот товарищу по несчастью – Был, точнее…

Уже вырезали.

- И как, не страшно было?

- Ни капельки. Ну, разве, чуть-чуть, немножко…А, так, ерунда.

- Верно – кивнул Сережа – Главное не бояться. Был такой мореплаватель Ален Бомбар; он в одиночку на надувной лодке через океан переплыл…

- Брешешь! – не удержался Антон – На надувной?!

- Да – невозмутимо кивнул Сережа – На надувной, «Еретик» называлась…Он доказать хотел, что люди (ну, те, которые кораблекрушение терпят) умирали не от голода и жажды, а от страха. Представляете…

- Еще бы! – фыркнул Антон – Там акулы, знаешь какие?

Он попытался изобразить злобную рыжую акулу.

-Акулы, это еще не самое страшное. Хотя, и акулы были…- Сережа выдержал паузу, чтоб окончательно подсечь нас на крючок – Меч-рыба, вот самый страшный хищник.

Она своим мечом в любой лодке дырку пробить может. Даже в деревянной.

Все помолчали, представляя меч-рыбу, расправляющуюся с утлым рыбацким суденышком.

- И, что пробила? – спросил осторожно Дима

- Нет, повезло, доплыл. За два месяца правда.

- Ух…- выдохнул Славик – Что же он ел все это время?

- Что ел…Что взял, то и ел – строго взглянул на него Сережа – Были у него припасы, консервы разные…Потом, как закончились, рыбу ловил. Поймает рыбу и съест. Сырую…

- Гадость – поморщился Славик

Антон наградил его презрительным взглядом: - А акула если клюнет? Она ведь и удочку сломать может?

- Раз плюнуть – подтвердил Сережа – Но не клевала. Тунцы, макрели, рыбы летучие, это да…

- У него, наверное, и не удочка была, а спиннинг – вставил к месту, услышанное от брата слово, Дима.

Помолчали.

- А пил он, что? – поинтересовался я, вспомнив, как, будучи с бабушкой прошлым летом на море, глотнул морской воды.

- Воду пил – пояснил Сережа – Морскую. Росу собирал. Сок рыбий…

- Сок? – оживился Славик, живо интересующийся всем, что имело хоть отдаленное отношение к еде – Вкусный?

- Гадость – скривился я – Мне мама давала как-то…

- Сам точно не знаю - Сережа замялся – Рыбу на куски резал, в рубашку закручивал и выжимал. Так всю дорогу, пока не приплыл. А как взвесился, оказалось, пятнадцать килограмм потерял…так-то.

Славик озадачено потер щеки

- Да – усмехнулся Дима – Если Славке на пятнадцать кило похудеть, это еще ничего, а вам с Юрой, так… одни штаны останутся!

- Я бы ни за что не поплыл – заявил Славик.

- А за миллион? – прищурился Антон.

Мы притихли, ожидая очередной подковырки.

- И за миллион.

- И за сто миллионов?

Славик заерзал на стуле.

- Сто миллионов! – не отставал Антон – Представляешь, сколько халвы купить можно, конфет, мороженного…

- Ну, если за сто…

Все рассмеялись. Славик тоже.

Детство непостоянно. Через минуту, забыв о том, что только слушали Сережу с открытыми ртами, мы начинали уже подтрунивать над ним. Очки и «ученость» были достаточным поводом для всяческих приколов, самые «оригинальные» из которые, не скрою, порой переходили границы невинных шалостей. Теперь понимаю, таким образом мы подсознательно мстили ему именно за «непохожесть» на нас. Забав подобных изворотливый детский ум и фантазия способны были выдумать бесконечное множество, от забрасывания после отбоя тапочками и подушками до прятанья «утки», когда, после операции, товарищ наш еще не мог самостоятельно передвигаться.

Однако, тщедушное строение скрывало под собой крепкий стержень. В отношениях с каждым Сережа оставался неизменно корректен, сдержан и дружелюбен, словно, не замечая подстраиваемых ему, нередко жестоких, каверз и принимая происходящее со спартанской выдержкой и невозмутимостью.

Его, ставшие плановыми, истории собирают по вечерам не только нашу палату, но и гостей из соседских. Тогда и узнаем мы о некоем загадочном, то ли божестве, то ли человеке, с диковинным именем Мао, обитающем в далеком таинственном Китае вместе со своими многочисленными подданными – китайцами, которые (кто бы мог подумать!) недавно напали даже на наш полуостров Даманский. Этой выходки китайцам мы не прощаем и тут же начинаем готовиться к войне. Но объявить войну – пол дела. Для начала нужно знать, где твой противник находится; иначе - в каком направлении двигаться. В какой части света располагается таинственный Китай, как оказалось, не знает никто. Кроме Сережи…

Вооружившись вырванным из тетрадки листком и ручкой, наш новый соратник за каких-то пять минут набрасывает нечто напоминающее, пусть схематичную, но, все же, достаточно вразумительную карту. Хорошо помню: там было два океана - Индийский и Атлантический, посереди которых, как лягушка в сметане, барахтался бесформенный сгусток, разграниченный на четыре части, большая из которых именовалась Африкой, две поменьше – СССР и Индия, а самая маленькая – Китаем, сплюснутым между ними. Через бескрайние клетчатые просторы последних, от жирной точки с надписью Днепропитровск, коряво, но уверенно, ползла пунктирная цепочка разномастных тире, упираясь на другом конце карты в другую жирную точку, именуемую Пикин…

- Далеко, наверное – заметил Славик, задумчиво тря свои, постоянно обсыпанные чем-то красным, щеки.

- Сто тысяч кэмэ, не меньше – отозвался, не поднимая головы от чертежа, Сережа.

- А ты думал, пешком дойдешь? – фыркнул Артем – Эх, ты…тюфяк. Это тебе не то, что… Кита-ай!

- Слушай, ребзя, а как же граница? – спросил молчавший все это время Дима – Там же пограничники…

Все уставились на него, потом друг на друга. Во всеобщей суете и эйфории, об этом, как-то, никто не подумал.

- А мы по морю поплывем – невозмутимо сказал Сережа.

- Это, как?

- А вот как… – пять детских голов склонились над картой.

- Смотрите – Сережа заскользил ручкой по листу. Сначала по Днепру спустимся в Черное море, оттуда в Средиземное, потом в Индийский океан, а там и… до Китая недалеко.

Есть такой канал, Суэцкий называется (я про него в журнале папином читал), он из Средиземного моря прямо в Индийский океан впадает.

- Что ж ты его сразу не нарисовал? – подозрительно поинтересовался Антон

- Я… Да маленький он очень…его и не видно. Вот, где-то здесь должен быть, рядом с Африкой – Сережа ткнул кончиком ручки туда, где, предположительно, должен был находиться Египет.

- Но, как мы до него доплывем? – резонно заметил Славик – Корабля ведь у нас нет.

Антон бросил на него прищуренный взгляд, но смолчал.

Славик попал в точку. Корабля у нас действительно не было.

Правда выход скоро был найден. В процессе жарких коротких дебатов, плот виртуально трансформировался в катер, катер в шлюпку, а та – в плот. На том и остановились. Хотя и плота, по правде сказать, никто из будущих мореходов не видел, не говоря уже, чтобы сплавляться на нем…

На помощь снова пришел Сережа, объяснивший, что для постройки плота необходимы инструменты, а именно: веревка, пила, рубанок, гвозди и молоток. Необходимо было составить список инвентаря, чем и занялся я, отобрав у Сережи ручку и перевернув лист с картой обратной стороной. От желающих пожертвовать на благо экспедиции что-либо из отцовского инструмента не было отбоя и скоро мы стали владельцами (пока правда виртуальных): двух пил (одной двуручной), трех молотков, рубанка, нескольких мотков веревки неопределенной длины и перочинного ножа с тремя лезвиями. Сюда же, кроме обязательных, по Серегиным словам, буссоли и астролябии (которых, как на зло, ни у кого почему-то не оказалось) вошли кой-какой провиант, оружие, и, конечно же, компас и карта, которые будущий боцман Дима пообещал позаимствовать во временное пользование у старшего брата.

Изготовление оружия легло на каждого персонально и я, устроившись поудобней, приступил к наброскам эскизов мечей, луков, ножей и топоров – будущей грозы китайцев и их коварного вождя Мао…

Здесь давайте тихонько выйдем из палаты. Не будем мешать пацанам, увлеченным своими ребячьими делами. Пусть занимаются. И не беда, если что-то не получится. Не доведется построить плот или пересечь на надувной лодке Атлантику.

В жизни еще столько всего интересного!