«Когда и впрямь (как знаем из «Кратила»)
Прообраз вещи — наименованье,
То роза спит уже в её названьи,
Как в слове «Нил» струятся воды Нила».
(Х.Л. Борхес)
Двое
Лысые близнецы подсели ко мне в Брюгге возле булочной господина Оббера. Они были в одинаковых костюмах, белых рубашках и с галстуками-бабочками.
Отвезти их приказали за город, к старому мосту Усопших. Обещали удвоить тариф, если доеду быстро.
Я домчал, словно ветер, за что получил обещанные деньги. А затем две совершенно одинаковые руки протянули мне две чёрные визитки. На одной было написано Иржи Донован, а на другой - Маркус Перейра.
- Что такое деньги – проворковал первый. - Бумага, наделенная утвержденной ценностью. Химера. Пыль. Вот вам наши визитки, господин водитель. Где и когда ими пользоваться, решать только вам.
- Да-да! - закудахтал второй. – И чью карточку первой использовать, тоже сами, пожалуйста.
Повертев в руках обе карты, я удивился.
- Тут ведь только имена и больше ничего. Причём фамилии разные.
Близнецы замахали белыми манжетами.
- Так и достаточно! Дались вам эти фамилии!
- И этого с головой хватит!
- Выше крыши!
- С запасом!
- Вагон и тележка!
- Прощайте!
Отъезжая, я видел, как близнецы взялись за руки, словно дети, и спустились под ржавый мост. Визитки я убрал в бумажник, хотя зачем они мне, я не знал.
Иржи Донован
В баре «Gooze» было немноголюдно, скучно и пахло кислым пивом. Две стриптизерши так уныло вертелись возле шеста, что казалось, еще немного и где-то завоют волки.
Я протянул бармену десятку.
- Двойной виски.
Бармен посмотрел на купюру и подмигнул мне.
- Деньги - химера, дружище. Пыль. Бумага, наделенная утвержденной ценностью.
Это показалось мне забавным.
- Мне уже сегодня это говорили. Так странно.
Парень проявил неподдельный интерес.
- Кто же, интересно?
Порывшись в портмоне, я вытащил одну из карточек и показал бармену.
- Иржи Донован.
Бармен мгновенно изменился в лице, стал серьезным, приосанился и элегантным жестом указал мне на дверь с надписью VIP.
- Прошу вас, что же вы молчали, голубчик! Мы вас давно ждём!
Я был так поражен, что начал немного заикаться:
- М-меня?
- Ну конечно! В рыбный четверг вы не пришли, на постную пятницу не появлялись. И вот такой воскресный сюрприз. Вы проходите, проходите.
В комнате для важных персон меня встретила восхитительная блондинка, которая лучезарно мне улыбнулась и протянула голубой халат.
- Мы вас так ждали. Пожалуйста, примите душ и переоденьтесь.
Я был совершенно сбит с толку:
- Вы меня ждали? У меня только вот…
Увидев имя на визитке, блондинка буквально засветилась.
- Ну, разумеется. Для нас такая честь.
Во мне проснулось ехидство:
- Да я тут почти каждый вечер накидываюсь после смены. И что-то никто меня раньше не ждал.
Девушка лукаво улыбнулась.
- Так вы же никем были, совсем обычным, практически никчёмным, малоинтересным и бесперспективным. Не человек, а серая хмарь. Худшая версия ноября.
- А теперь?
- Ну, ясное дело – светоч, гений, баловень судьбы! Раз о вас такой человек хлопочет.
Я не понял:
- Кто хлопочет? Иржи? Да мне эти лысые…
Блондинка практически перешла на шёпот.
- Тише-тише. Прошу вас. Вы в следующий зал проходите, но сначала в душ. Душ и переодеваться.
Халат пришёлся впору и был приятен телу. Из душа я попал в следующий зал, где две очаровательные брюнетки дали мне отличного вина, а затем натерли лавандовым маслом и посадили в кресло.
Одна из девушек подошла ко мне и, помассировав плечи, шепнула на ухо:
- Сейчас придёт Ева и сделает вам потрясающий минет. Вы, может быть, кушать хотите? Не стесняйтесь.
Я смутился:
- Н-нет, спасибо. Минета, думаю, будет достаточно.
- О! – засмеялась брюнетка. – Поверьте, для Евы это практически искусство.
- Всегда бы так.
- Не говорите. Ну, удачи вам, наслаждайтесь.
Ева. Какая восхитительная, чувственная и нежная женщина. Бездонные зеленые глаза. Губы словно бархат.
Провожая меня, она сказала, что впервые в жизни так счастлива. А я просто кивал и обалдело хлопал глазами. После того, что она со мной сделала, мне казалось, что я на некоторое время потерял дар речи.
Человек, который встретил меня в следующей комнате, был крайне нервным, суетливым и худым. Он без умолку тараторил, и мне приходилось серьезно напрягаться, чтобы уловить суть.
- … парк рядом. Водитель будет ждать вас каждое утро. В машине кофе и сигары, если любите. Если фирмой управлять не хотите, просто делегируете полномочия, а зарплата – кап-кап, кап-кап. Понятное дело, что с такими деньгами сложно будет поначалу. Вседозволенность. Необузданность. На этом обычно все горят. Хотя каждый думает, что справится. А ведь богатство - это очень не просто. Очень.
Он разложил передо мной на столе несколько сортов марихуаны и сделал несколько длинных и толстых дорог кокаина. Я уже вообще перестал что-то понимать, а спрашивать было себе дороже. Но я спросил.
- Зачем это всё?
- Как это? - искренне удивился худой, - Нужно, чтобы и жизнь в кайф, и просто кайф.
Он широким жестом указал на товар.
- Выбирай. Черная вдова, телекинез, белые медвежата, шаманская. Качество – первый сорт! Отсюда выход только в счастливое будущее, а оно вот за той дверью. Ну, дорожку на дорожку!
И я подумал: а почему бы и нет. Раз жизнь так неожиданно удалась, то вперед на счастливых ветрах удачи! Теперь всё будет иначе. Новый дом, машина с водителем, должность, деньги! И плевать на всё.
Так я решил и лихо задвинул в себя огромную дорогу кокаина. Худой и нервный дилер подошел ко мне и, положив руку на плечо, сказал:
- Ну что ж, это стопроцентный передоз, дружище. Прощай.
И свет погас.
Маркус Перейра
В баре «Gooze» было немноголюдно, скучно и пахло кислым пивом. Две стриптизерши так уныло вертелись возле шеста, что казалось, еще не много и где-то завоют волки.
Я протянул бармену визитку с именем Маркус Перейра.
Вероятно, меня ударили бокалом или бутылкой. Мне кажется, последнее, что я услышал перед тем, как отключится, было:
- Мы тебя долго искали, пидор. Долго.
В подвале мерцала тусклая жёлтая лампочка. Совершенно голым я был привязан к железному стулу, а тот, в свою очередь, прикручен к полу. Избивавший меня худой наркоман снова показывал мне проклятую визитку Перейры.
- Откуда у тебя карточка Маркуса, сука? (глухой и тяжелый удар) Ты слышишь меня, урод? (удар, снова удар) Жанна, отойди.
Меня облили бензином и уже знакомый мне голос брюнетки отрывисто прокаркал мне в ухо:
- Сейчас придет Ева..
Я решил проявить геройство и прошептал разбитыми губами:
- И сделает мне потрясающий минет?
(резкий звук пощёчины)
- Нет, тварь. Она сожжёт тебя заживо. Для этой стервы это практически искусство.
Ева подошла откуда-то сзади, я не видел её, но почему-то остро чувствовал её присутствие.
Она чиркнула зажигалкой, нежно погладила меня по щеке и прошептала в окровавленное ухо:
- Гори в аду, поганый ублюдок.
И тело мое охватило беспощадное пламя.
Булочная господина Оббера
«Слепой старик в пустующих покоях
Трудит все тот же замкнутый маршрут
И трогает безвыходные стены…»
(Х.Л. Борхес)
- Так, - господин Оббер протянул мне большой бумажный пакет. – вот ваши сдобные шалости, Виктор.
Я плотоядно облизнулся:
- Яблоки, корица, имбирный крем, фирменное суфле и большой латте?
- Да-да, всё по списку. Впрочем, список ваш практически не меняется. Хорошей смены вам, Виктор!
Я обернулся и, приветственно подняв руку, распахнул дверь и вышел в хмурое ноябрьское утро.
- Уважаемый господин водитель, - услышал я странно-знакомый голос, - до моста Усопших нас отвезите, пожалуйста. Если быстро доедем, платим двойной тариф.
Мне вдруг стало весело и щелкнув счетчиком, сам не знаю почему сказал:
- Что такое деньги? Бумага, наделенная утвержденной ценностью. Химера. Пыль.
Рассевшиеся на заднем сидении близнецы дружно подхватили:
- Деньги - тлен!
- Путь к забвению!
- Дорога в никуда!
- Хаос.
- Вот, господин водитель, держите.
Две одинаковых руки протянули мне две черные визитки. Взяв их, прочитал: Иржи Донован, Маркус Перейра.
Я начал маршрут и буквально на секунду отвернулся, чтобы положить визитки в бумажник, как в нас на огромной скорости врезался тяжеленный и большой грузовик.
Бум!
Больница
… в его сторону и попало. Близнецов сразу в лепёшку, а этот, смотри-ка, выжил. Ева, посмотрите, документы на этих двоих были? Ева?
- А, что? Простите. У близнецов только визитки были.
- Визитки?
- Ну да.
- Покажите.
- Вот, смотрите, Иржи Донован и…
- И этого вполне достаточно, Ева. Мы так долго ждали вас, голубушка. Так долго ждали! Прошу вас милочка, проходите. Проходите.
Обворожительная медсестра Ева с грустью посмотрела на пациента:
- Он очнется?
- Трудно сказать, красавица.
- Можно я буду навещать его?
- Зачем, голубушка?
- Мне кажется, нас что-то связывает.
- Что-то хорошее или…
- Сама не пойму.
Врач аккуратно взял Еву под руку:
- А вы ему вторую карточку оставьте, а сами вот сюда пожалуйте, вот сюда.
- Вторую? Ах да, точно, Маркус! Маркус Перейра.
Врач зло ухмыльнулся и резко схватил Еву за волосы:
- Ну вот кто тебя за язык тянул, болтливая, тупая сука!
(звук пощёчины, крики, стоны)
