Сосед

— Ну-ка, малявки, дверь открыли! Кому сказано?!. — громкий ор, переходя в неразборчивый мат, прерывался ударами в дверь. — Я вам покажу ремонт! Весь мозг вынесли!.. Малявки!

А малявки, то есть я и моя подруга Лена, инстинктивно прижимаясь друг к другу, зачарованно смотрели на входную дверь, которая содрогалась под настойчивыми ударами подвыпившего соседа.

Дверь как дверь. Одна из двадцати восьми от комнат в общежитии универа. Комнаты располагались по обе стороны длинного коридора.

Никакого разделения на мужскую и женскую половины не наблюдалось, и в смежной с нашей комнате обитали, как оказалось, парни.

Прямо сейчас в стельку пьяный сосед усердно выбивал нашу дверь, чтобы показать нам, где раки зимуют, ибо в то время, когда добропорядочные студенты ложатся спать, мы, якобы, затеяли ремонт.

— Сколько раз повторять, — отважилась открыть рот Лена, из нас двоих она была более смелой и скорой на язык, — мы ничего не прибиваем, этажом выше шумят! Хватит выбивать нам дверь. Я, в конце концов, пожалуюсь коменданту!

Стук моментально прекратился, сосед быстро зашел к себе в комнату, и, сшибая по ходу стулья, двинулся к окнам.

— Ты окна закрыла? — шепотом спросила Лена, и на всякий случай взяла со стола учебник истории КПСС.

— Форточка открыта. Так этаж-то пятый, он же не полезет через...

В ответ послышался стук открываемой рамы и дребезжание стекла.

Сосед, взобравшись на подоконник, ухватился за нашу штору и попытался её оттянуть. Плотная ткань, зацепившись за ручку, не поддалась. От сильного рывка карниз заскрипел, грозя сорваться с петель.

— Лена-а-а, свалится ведь... убьется насмерть... — в ужасе прошептала я.

Тут в соседнюю комнату кто-то забежал и оттащил от окна дебошира.

— Ты что творишь, Афганец! Девчата ни при чем...

— Кто причем?! Представляешь, они мне... МНЕ!.. Угрожают комендантом... Мать его... Малявки, я коменданта не боюсь, скорей, наоборот... — звук падающих тел и красноречивый мат незнакомца свидетельствовал о том, что Афганец неудачно напоролся на стул и увлек за собой своего друга.

— Афганец, кретин недорезанный, вставай, задушишь же!

Пьяный сосед зашелся в истеричном смехе:

— Недорезанный... ты даже не представляешь, насколько близок к истине...

На миг наступила пауза.

— Прости, друг, я не хотел тебя обидеть... Сам встанешь или помочь?

— Сам...

После недолгой возни голоса за перегородкой смолкли окончательно. Через некоторое время тишину прервал храп.

А в нашу дверь тихонько постучались:

— Девчата, он уснул. Не надо его бояться. Как проснется, пожалеет о содеянном... Это... спокойной ночи...

Но мы еще долго сидели в ступоре.

— Как думаешь, он бы пролез в форточку? — почему-то этот вопрос беспокоил меня больше всего.

Лена просто пожала плечами и улеглась спать.

Не таким я представляла начало студенческой жизни.

***

Сосед казался обычным парнем. И звали его вовсе не Афганец, а Игорь.

Среднего роста, скорее жилистый, чем худой. Под свободной одеждой едва угадывалось наличие тренированных мышц.

Коротко стриженные неопределенного цвета волосы стояли ежиком. Широкий лоб, выступающие скулы, прямой нос придали бы ему привлекательности, если не вечно серьезное выражение бледного лица.

А походка была смешной. Ходил вразвалку, как матрос, сошедший на землю, заполняя собой все пространство не узкого коридора.

Только эта расслабленность была обманчива. При необходимости, Игорь передвигался быстро и бесшумно, чем нервировал меня.

Да и под цепким взглядом глубоко посаженных серых глаз было весьма и весьма неуютно.

Всю неделю он вёл себя тихо, но в выходные, как правило, выпивал и устраивал дебош. В такие моменты все избегали встречи с Игорем.

Удар левой у Афганца был хорошо поставлен. Мог легко пройтись по физиономии недовольных, при этом громогласно обличив все их грехи и пороки.

***

Если со всеми соседями по этажу мы с Ленкой легко нашли общий язык, то с Игорем даже не здоровались.

Каждое утро, будто сговорившись, мы с ним одновременно выходили из своих комнат, садились в один и тот же автобус, выходили на конечной и заходили на один и тот же факультет.

— Какой способный мальчик, — воскликнул препод, когда Игорь, заглянувший в лабораторию за препаратами, сходу правильно ответил на сложный вопрос, заданный аудитории, взял свои препараты и вышел восвояси.— Нужно выбрать ему для курсовой более сложную тему, — предупредил ассистента преподаватель. — Уверен он справится. Вот только жаль парня, здорово потрепало его на войне...

Подслушивать некрасиво, сама знаю. Так я ж не нарочно! Просто сидела впритык к преподавательскому столу. И, с другой стороны, кто бы мне рассказал эту правду...

***

Игорь участвовал в Афганской войне, отсюда и кличка Афганец. Во время ночных боевых действий он отступился и упал в ущелье. Очнулся уже в плену.

Повезло, что утром ребятам удалось отвоевать позицию; не повезло, что душманы подпортили целостность кожного покрова*...

«У него на животе след от надреза, — продолжил шепотом свой рассказ профессор, — еле выкарабкался бедняга, столько крови потерял...»

«Вот ты какой, Афганец», — такая правда мне была не нужна от слова совсем.

Об Афганской войне я была более, чем наслышана.

Груз «200» доставался с регулярным постоянством. Так и хоронили молодых, здоровых, перспективных ребят в цинковых гробах...

***

Я так спешила к себе в комнату, что не заметила мужчину, который перекрыл мне дорогу, и врезалась в него.

— Девушка, позови мне Марину с шестого этажа, — командный тон отбил желание извиниться. Подняла голову, чтоб высказаться по поводу его манер, но липкий страх сковал тело, а слова все растерялись.

Было что-то во внешности незнакомца, что навевало дикий ужас. Неправильные черты лица, форма головы, ушей...

Вот! У незнакомца отсутствовали ушные раковины и были вырезаны ноздри.

— Чего застряла, малявка? Брысь к себе в комнату, уроки делать, — как же я была рада Афганцу и уже на лестничном пролете, куда бросилась стремглав, услышала обращение к незнакомцу, — чтоб и рядом не возникал.

— Понял, командир, не дурак!

Так быстро я еще не бегала. Успокоилась только в комнате. Ленка чуть не плача пожаловалась, что бывший осужденный приставал к каждой девушке у входа со своим требованием позвать некую Марину, из-за которой, собственно, и оказался в местах не столь отдаленных. Игорь же просто стоял рядом и не вмешивался.

«Однако...»

Вы думаете, после этого мы здоровались? А вот и нет. Нет, я-то пыталась пересилить себя, но каждый раз при встрече тушевалась, а он безразлично проходил мимо.

Только я перестала бояться его. И цепкий взгляд уже не буравил, и на сомкнутых в линию полноватых губах иногда проскальзывала улыбка.

***

В тот день с утра все не заладилось. На автобус опоздала, напрасно прождала пару. Лекции нам перенесли, а предупредить не удосужились. Вот теперь чертов замок: ключ вертится в холостую, и я уже полчаса как стою перед закрытой дверью.

— Ключи отдай! — прозвучало рядом, от неожиданности подпрыгнула на месте. Игорь, а это был именно он, криво усмехнулся, отобрал у меня ключи и вставил в замок. А толку?

— Окна открыты? — спросил, не оборачиваясь.

— Нет, только форточка...

Он кивнул, зашел к себе в комнату и через минуту уже открывал мою дверь изнутри.

— Спасибо! — пропищала я.

— Пожалуйста, малявка, — Игорь галантно поклонился, приглашая войти, а сам выскользнул ужом, напоследок легонько щелкнув меня по носу, — замок смени, малявка!

— Я не малявка, я Аня, — запоздало вскинулась я. В ответ из соседской комнаты донесся искренний смех.

— Я в курсе, малявка!

В груди зародилось тепло. Глупая улыбка расползлась по лицу:

— В курсе он...

2018