Ирония судьбы или Убийство на улице Спортивной

Никитишна бежала по улице Спортивной так быстро, что ее соседка Валя, которая прилипла к окну в надежде не пропустить что-нибудь интересное, грешным делом, подумала - в селе случился пожар . Она быстро сдернула с вешалки длинную кофту, кое-как повязала на голову ситцевый платок, выскочила из дверей с одной целью - догнать подругу. Обе опомнились уже у калитки деда Семена, еле-еле переводя дух после такого марафонского забега.
- Убила, как есть убила! Ирода энтого! - первой заговорила Никитишна. Схватилась двумя руками за голову и стащила платок. Шпильки выскочили из аккуратно уложенной прически и две тяжелые косы упали на худенькие плечи.

Валентина ахнула и присела на скамейку около забора, всем своим видом стараясь выказать удивление от услышанного заявления. То, что муж у Никитишны погуливает, знало все село. Месяц назад приехала тут краля одна, городская. Вся из себя такая важная, словно птица пеликан. Ой, не пеликан вовсе, а вроде как павлин. Волосы ярко-рыжие, ногти длиннющие, юбка до «нехочу» короткая, ну а декольте на блузке такое, словно и не блузка это, а так, одно название. Грудь пышная, вся на показ, чуть тряхни посильнее и вывалится добро наружу, никакая ткань такие объемы не удержит. Мужики и стар, и млад глаза раззели на красотку городскую, а бабы ухваты приготовили, ближе к порогу поставили.

- Ты погоди, подруга, присядь, да расскажи все толком, как да эдак все было, - решила Валентина первой всю правду узнать, уж больно ей интересно было. Правда - не правда, потом разберется. Сейчас главное - подробности из первых уст услышать, да не забыть ничего, передать куда надо. А потом может и милиционер из области приедет. Хорошо бы тот, что в последний раз был: молодой, вихрастый. Валентина тогда его к себе на обед зазвала, да и не отпустила. «Пропал парниша. В подоле запутался», - шутили бабы по утру у колодца.

- Да чаво сидеть зря, насижусь еще. Надо Федьке участковому докладывать, пусть он решает: в район меня повезёт или сразу в город! - Никитишна залилась слезами, рванула калитку на себя, сорвав крючок, и ринулась в дом.

Но тут ей навстречу дед Семен вышел:

- Бабоньки, что тут воркуете на лавочке, что в дом не заходите? Али не ко мне пожаловали, красотки?
- Да я изверга своего прибила, вот к сыну твоему пришла, Федьке, пусть арестует, участковый он или кто тут у нас! - Никитишна чуть ли не билась в истерике.
- Ты погоди, погоди, голуба, присядь-ка вот на крыльцо, да расскажи все толком. Я счас самовар вынесу, чай согрею. Федьки все равно дома нет, будет только к вечеру. Он с этой новой бухгалтершей, ну что приехала тут недавно, в город поехал. Вроде как замуж что ль ее позвал.
- Ишь, прыткий какой, ума еще не накопил, а туда же, жениться. Сколь ему годков - то, дед Степан? - уточнила Валя.
- Кто женится? Как женится? - взревела Никитишна. - А пошто я тогда мужика-то своего ухватом по спине, да в сарае закрыла, три дня голодом морила, что б у него тама все отсохло! А сегодня с утра зашла, а он и голос не подаёт, лежит, не дышит. Я ведь и к счетоводке сбегала, окна в доме повыбивалаааааа. А-аааа!

Дед Семен был старой закалки, много что за свою жизнь видел, поэтому в панику не впал, решил разобраться что к чему.

- Ты тут, Никитишна, попусту реки не возводи. Пошли проверим для начала мужика твоего. А там решим, что делать. Федьки все равно дома нет, а мы пока без него расследование проведем, - дед кивнул Валентине, а та быстренько сообразила: подхватила подругу под руку, и троица спешно направилась в другой конец улицы.

Спортивной ее назвали в честь марафона по бегу, который должен был пройти на селе лет 10 назад. Местные власти полгода готовились к сему важному событию. Клуб старый деревянный отремонтировали, площадку детскую соорудили, забор новый поставили. На центральной улице столбы вкопали через каждые полметра и фонари повесили. Только эти фонари так и не включили, потому что спортсмены должны были бежать по окраине села. Эко было веселье, когда наутро за час до марафона приехал губернатор и обнаружил, что дорога, которая накануне чуть ли не под метелку была выметена, вся сплошь в ямах и ухабах, да в кучах навоза.
Как выяснилось, это цыган Пашка поздно ночью навоз на ферме украл и вез его в сторону коттеджного поселка потенциальному покупателю на раздолбанном старом тракторе с телегой. Ох и бушевал тогда представитель власти, ох и неслись над рекой слова русские, задушевные. Председатель где-то грейдер раздобыл и сам за руль сел, дорогу выровнял и вычистил. Да все зря оказалось!
Марафонцы бежали абсолютно по другому маршруту, перепутали что-то в городском департаменте культуры и спорта. А название улицы так и осталось. Вот только теперь по ней бабы и бегают по всякой проблеме до участкового, который живет в аккурат в конце улицы.

Со слезами да причитаниями добрела троица до дома Никитишны. Соседка дверь в сарай отомкнула и обомлела: муженька ненаглядного и след простыл.

- Эй, соседи, вы там чего в сарае с утра пораньше, клад ищите?
- Ой, шла бы ты, Маруська, куда шла. Не до тебя сегодня. Вон Никитишна мужика своего убила, а труп закопала, - доложила Валентина всю ситуацию.
- Да что ты несёшь, Валентина, ейный мужик живехонек, не иначе как полчаса назад водку брал в магазине у Клавки.

Никитишна схватила грабли, да как взвопила на все село: убью ирооодааа!