Кроин-темная земля (глава I)

Глава I

«Нора» была беспощадна, холодна, отдавала запахом земли и смерти. Смерть витала повсюду, куда ни глянь. Везде простирались поля, полностью заваленные телами. Над ними кружили падальщики, показывая свою власть и превосходство перед уже почившими. «Нора» не принимала Агнуса. Она гнала его, крича тысячами голосов, сводя с ума, упиваясь его безысходностью, страхом, болью. Она убивала всё человеческое и разрушала великие мечты, строившиеся всю жизнь. Вырывала из сухого, охрипшего горла крики, отражавшиеся от глухих стен «Норы».

Сотни мыслей, словно раскалённые иглы, пронизывали голову Агнуса:
«За что так с ним? Почему именно он? В чём он виноват?»

Но «Норе» всё равно. Она не чувствует сострадания, у неё нет разума. Есть только желание — получить нового слугу.

Мрачные стены «Норы» меркнут, покрываются рябью, плывут, сменяются образами. Вот они — первые шаги, первый глоток воздуха. Последний глоток воздуха, предсмертное мгновение. Веки закрываются, скрывая глаза от красного света агонии.

***

Внезапно веки вздрагивают и поднимаются, открывая взору каменные своды высокой и прекрасной пещеры. Её стены покрывают ярко мерцающие драгоценные камни, светящиеся, словно факелы в темноте мрачного коридора, ведущего вглубь неизвестности.

Агнус пытается подняться, предпринимая жалкие попытки встать прямо. Воспоминания о боли всё ещё находят отклик внутри его тела и разума. Об этом кричат все его мышцы, кости, обугленные ошмётки плоти вместо руки.

Двигаясь на едва гнущихся ногах, Агнус брёл вперёд. Он двигался, потому что чувствовал: впереди его кто-то ждёт. Внутри теплилась надежда — этот кто-то сможет помочь, вытащить из этого «Пекла».

Ступая по твёрдым осколкам камней, Агнус Грамарг не чувствовал боли. «Нора» забрала все его чувства, превратив в нечто бездушное, больше не похожее на человека. Все эти мысли проносились в его голове мрачными тенями, затмевая разум.

Погружённый в себя, Агнус внезапно доковылял до ущелья. Оно было соединено длинным хрустальным мостом, объединяющим оба края воедино.

Ступив на мост, Агнус услышал нежное женское пение и, не глядя по сторонам, побежал вперёд — настолько быстро, насколько позволяло его изувеченное тело. Спотыкаясь и падая, затем снова вставая, он спешил вперёд, словно калека, увидевший богатого господина.

Сопротивляясь боли, скрутившей его тело, он дополз до конца моста. У его подножия начинался сад удивительной красоты.

В саду росли яблони, кусты черники и красные ягоды брусники, из которой старушка, пёкшая хлеб, делала вкусное варенье. От этих воспоминаний на глазах у Агнуса навернулись слёзы. У него отняли всё, даже мечты, оставив совершенно одиноким.

Вглубь сада уходила небольшая, слегка заросшая тропинка, вдоль которой росли акации. Продвигаясь по ней, Агнус думал:

«Куда и зачем я иду?»
«Кто меня зовёт?»
«Для чего всё это?»

Но вопросы оставались без ответа, всё крутясь в голове. На счастье, дорога оказалась недолгой.

Внезапно деревья расступились, открывая его измученному взору беседку из прекрасного белого дерева. Крыша этого романтического сооружения была украшена старинным орнаментом, что говорило о работе древних мастеров.

В центре древнего строения красовалась кровавая роза. По её шипам тонкими струйками текла багровая кровь, заполняя борозды перед алтарём. От алтаря отходили каналы, ведущие к краям беседки и несущие внутри себя алые нити надежды.

На одной из скамеек сидела женщина, одетая в лёгкое летнее платье цвета свежей травы. Её светлые волосы были распущены и спадали на спину золотистыми, искрящимися волнами.

   Не видя её лица, Агнус понял, кто сидит перед ним.

— Филиция Элондлир… — вырвался из горла Грамарга разъярённый рык.

Женщина повернулась. Её гладкое, симпатичное лицо выражало радость. Губы, растянутые в хищном оскале, раскрылись, показывая идеально ровные белые зубы.

  — Вот мы и встретились, мой мальчик. Снова.